Летчик под грифом «секретно»

— То-то и оно! Если тяжко… А в другом случае — не судьба? — В глазах Галины снова заблестели слезы. — Знай, Алеша, я всегда буду ждать. Только вот почему-то кажется мне, что вижу я тебя в последний раз. — Очередное объявление возвестило о том, что регистрация на рейс до Москвы заканчивается. — Помни, что я тебя люблю. Любила даже тогда, когда не имела на это права. А теперь прощай!

С тяжелым сердцем поднимался Алексей по трапу на борт самолета. Он не знал, что его ожидает в Москве. Не знал, произойдет ли когда-нибудь встреча с сыном. Не знал, сколько ему придется скрываться в своей собственной стране и, самое главное, — от кого? Как не знал он и того, что, вернувшись из аэропорта домой, Галина столкнется лицом к лицу в своей квартире с каким-то отморозком, который будет ее избивать и спрашивать, с кем сегодня она выходила из дома? Где сейчас находится этот мужчина? Не знал Алексей, как больно было Гале, но она не проронила ни слова, закрывая лицо от побоев. А затем, устав защищаться, упала на спину и, теряя сознание, улыбалась, потому как помнила, что Алексею грозит опасность, и она, быть может, спасает его сейчас от тех, кто хочет отнять у него жизнь. А потом она, истекая кровью, тихо умирала на полу своей квартиры, не в силах добраться до телефона, чтобы позвать на помощь.

А еще Алексей не мог предположить, что, рассказывая о гибели мужа, Галина в то же самое время мысленно признавалась ему, с трудом подавив желание разрыдаться: «Ты, к сожалению или, может быть, к счастью, не все знаешь. Сережа ведь не из-за ошибки в технике пилотирования разбился. Он покончил жизнь самоубийством. После похорон я случайно нашла его предсмертную записку. Какая же я была идиотка! Должна же была почувствовать, что ничем хорошим тот мой роман с красивым подполковником контрразведки не закончится. Ведь Сережа не скандалил, молча переживал мои выкрутасы, ждал, когда я одумаюсь. Не дождался… А потом и подполковник тот по фамилии Власов уехал в Москву, к семье. И осталась я у разбитого корыта»…

Агентурный псевдоним «Марго»

I

В один из январских дней в начале девяностых начальник Управления внешней контрразведки СВР генерал Севастьянов Валерий Николаевич вызвал начальника оперативного отдела по США и Канаде полковника Власова.

— Евгений Михайлович, я вас пригласил вот по какому вопросу. Коллегам из Управления анализа и информации стало известно следующее. В нашу страну прибыл гражданин США Джон Вильямс, который в аэропорту Кеннеди во время регистрации на авиарейс был идентифицирован как Збигнев Полонски, тоже гражданин США, проживающий в Лас-Вегасе.

— Начало, товарищ генерал, звучит интригующе. Надо полагать, что своего гражданина американцы могли сразу же задержать до выяснения личности, но не сделали этого намеренно. По всей вероятности, на то имелись веские причины.

— Совершенно верно. Дело в том, что, как успели выяснить в Управлении анализа и информации, в конце семидесятых годов в СССР при невыясненных обстоятельствах без вести пропал турист из США Збигнев Полонски, поисками которого, вполне возможно, до сих пор могут заниматься его родственники. Кроме того, по информации ФБР, гражданин Джон Вильямс, он же Збигнев Полонски — не тот, за кого он себя выдавал, проживая на территории США.

— Я понял ход их рассуждений, товарищ генерал. — Власов изобразил на лице недовольство. — Поскольку следы этой истории изначально ведут в Советский Союз, а ныне в его преемницу Россию, то американцы решили не заморачиваться и переложили свою головную боль на нас.

— Я вас попрошу, полковник, не делать скоропалительных выводов. Дело может оказаться интересней, чем выглядит на первый взгляд. Я покопался в некоторых бумагах с грифом «Совершенно секретно» и «Особой важности», относящихся к интересующему нас периоду, и обнаружил след американского паспорта на имя Збигнева Полонски в качестве вещдока к одному из «дел». Но само «дело», как и паспорт, найти не удалось. Я понял, что чьей-то заботливой рукой из числа сотрудников бывшего Управления разведывательной информации документы, которые могли пролить свет на события, связанные с Афганистаном, были изъяты.

Заметив удивление, мелькнувшее в глазах полковника, генерал добавил:

— Да-да, Евгений Михайлович, вы не ослышались. Документы, о которых я упомянул, — из папки с пометкой «Афганистан. 1981–1982». Давайте поступим следующим образом. Возможно, все, что мы раскопаем, сразу же отправится в архив как не заслуживающее нашего внимания. Но сделать это надо, поскольку белых пятен, касающихся деятельности таких ведомств, как КГБ и Служба внешней разведки, оставаться не должно. В этом я твердо убежден. Так вот, я сейчас дам вам телефон генерала Шумилина Игоря Николаевича, бывшего заместителя начальника Первого главного управления КГБ СССР, и полковника Клименко Александра Васильевича, сотрудника этого же управления. Вы, кстати, не были с ними знакомы? Не пересекались по службе?

— Нет, товарищ генерал. Я знаю, что были такие люди в конторе, но лично с ними не знаком.