Летчик под грифом «секретно»

Алекс был один, жена в этот день уехала повидать родителей, которые жили неподалеку в небольшом городишке.

— Что стряслось, дружище? На тебе лица нет!

— Если не катастрофа, то что-то вроде того, — взволнованно ответил Алексей.

— Ты успокойся и объясни толком, в чем дело.

— Полчаса назад ко мне пришел какой-то мужик и спросил Збигнева Полонски. Ты понимаешь, что это значит?

— Пока только то, что он хотел тебя увидеть, — пожал плечами Алекс.

— Да в том-то и дело, что не меня, а настоящего Полонски, будь он неладен!

— Погоди! Он о чем-нибудь говорил с тобой? — дошло наконец до Алекса.

— Нет. Сказал только, что ошибся. Но видно было, что он очумел, когда я назвал себя, поскольку наверняка знает настоящего Збигнева в лицо. Или знал, что еще хуже.

— Выходит, это либо родственник, либо его связывают какие-то отношения с настоящим Полонски. Он, вероятно, давно его разыскивает. А тот покойный спецназовец в Афганистане объяснял, при каких обстоятельствах паспорт попал в руки КГБ?

— Нет, конечно. Кто же знал, что эта история затянется на столько лет? Как ты думаешь, он уже был в полиции?

— До прихода к тебе — вряд ли. Адрес он мог узнать в службе иммиграции, сейчас еще нет оснований для паники. Сегодня-завтра выходные дни. Скорее всего, в понедельник этот тип опять обратится в иммиграционную службу, чтобы уточнить, нет ли другого Збигнева Полонски с похожими данными. Он хорошо говорил по-английски?

— В общем-то, свободно, но говорил с заметным акцентом. Думаю, что он — поляк.

— Понятно. В иммиграционной службе с ним еще повозятся. А в полицию сразу он вряд ли пойдет — будет некоторое время раздумывать, созваниваться с родственниками или друзьями. Но к исходу понедельника или во вторник будет в полиции. В любом случае тебе надо на время сменить место проживания. Ты на машине?

— Нет. Выпил сегодня.

— Машина в гараже?

— Да.

— Пусть там и остается. Сейчас на моей едем к тебе, забираем самое необходимое, поживешь несколько дней у нас. А в отеле администратору скажешь, что улетаешь в командировку.

— Куда?

— Неважно. Я попрошу Майкла, чтобы он оформил тебе командировку в Филадельфию. Насколько мне известно, оттуда надо «Цессну» новую перегнать. А тем временем я провентилирую через своих людей, что да как.

* * *

По мнению Алекса, ситуация могла получить такое развитие, что Алексею нежелательно было оставаться не только в доме Алекса, но и вообще в городе. Предпочтительнее даже было покинуть страну до выяснения некоторых обстоятельств. В ответ на вопрос Алексея, о каких обстоятельствах идет речь, Алекс достал из кармана фотографию:

— Знакомая физиономия?

— Да, это тот самый тип, который ко мне приходил. Откуда снимок?

— Из компьютера иммиграционной службы. Этот тип — очевидно, твой, так сказать, родственник. И зовут его Мариус Полонски. Неделю назад он прибыл в нашу страну из Польши по гостевой визе. В Лас-Вегас прилетел из Нью-Йорка, где остановился у поляков, иммигрантов второго поколения. Фамилии разные, следовательно — либо друзья, либо дальние родственники.

— С какой целью он в нашем городе, не спрашиваю, и так все понятно. А где он сейчас?

— Я его убил.

— Ты обалдел, что ли, Алекс? — Глаза Алексея округлились от такого известия.

— А что ты хочешь? Ты пойми, если за это дело взялся Интерпол и выяснил, что с этим Полонски в Союзе что-то случилось, а, скорее всего, так оно и есть — иначе не могли воспользоваться его паспортом, тебе грозит тюрьма. Ты ничем не сможешь доказать свою невиновность. В особенности, если всплывет твое прошлое. — Увидев, что Алексей на мгновение лишился дара речи, Алекс расхохотался: — Да пошутил я, Леша, успокойся!

— Знаешь, что… Иди-ка ты со своими шуточками!

— Ладно-ладно, извини! Не учел, в каком состоянии сейчас твоя нервная система. А что, ты и впрямь решил, что я убийца?

— Ну, все, проехали. Выкладывай, что еще нарыл.

— Собственно говоря, это все. — Алекс посмотрел на часы. — Сейчас поляк возвращается в Нью-Йорк. Думаю, дня два у него уйдет на обсуждение ситуации с родственниками или друзьями, у кого он живет. В Польшу тоже будет звонить для консультаций. Потом — опять перелет в Лас-Вегас, заявление в полицию. В общем, я думаю, время, для того чтобы сделали тебе визу, у нас есть.

— Какую визу, ты о чем?

— На твою историческую родину, дружище, в Россию! Завтра будет готов паспорт, чуть позже — виза. Так что готовься. Мне кажется, в сложившихся обстоятельствах это будет самое безопасное место для тебя.

— Ты уверен?

— Вполне. В России про тебя давно уже забыли. Другая страна, Алексей, другие люди. Да и паспорт теперь у тебя будет на имя американца Джона Вильямса, так что забудь про этого поляка. В твоей стране сейчас больше любят американцев, а не нищету из бывшего соцлагеря. Ты знаешь, я иногда вспоминаю историю с твоим спасением, мутная она какая-то. Вывозил тебя из Кандагара советский спецназовец, но в наше представительство в Кабуле тебя доставила Бетти. Кстати, сегодня, когда через своих парней в Лэнгли я заказывал для тебя паспорт и визу, я поинтересовался ею.

— И что?