Летчик под грифом «секретно»

Теперь пришла очередь Алексея выдерживать насмешливый взгляд Алекса. Но он и глазом не моргнул и спокойно ответил:

— Ты имеешь в виду «Воеводу»? Думаешь, в России нет более совершенной системы?

— Чего тут думать! Нет, конечно. Откуда ей появиться при том бардаке, который царит у вас после развала СССР?

— Мне это неизвестно. А вот ты ответь: не грызет ли тебя совесть за то, что использовал друга для передачи вероятному противнику совершенно секретных сведений, касающихся обороны, подвергая его смертельной опасности?

После долгой паузы Алекс произнес:

— Я понял твой вопрос, Алексей. Вернее сказать, его подтекст. Дело не в опасности, ты это и сам прекрасно понимаешь, просто боишься произнести то, что я сейчас скажу. Упрек в мой адрес заключается в том, что я уговорил тебя совершить преступление против твоей страны. Кстати сказать — бывшей твоей. Вспомни, как к тебе отнеслись соотечественники в награду за то, что во время афганских событий ты не позволил уронить авторитет Советского Союза в глазах мирового сообщества.

— Ты сейчас напомнил о каком-то мерзавце, которых в избытке везде, и в твоей стране в том числе. Но меня и спасли мои соотечественники. Один из них — ценой своей жизни.

— Хорошо-хорошо, Алексей! Не волнуйся. А я вот что скажу. Предательство в иных случаях носит весьма условный, ну, или относительный характер, если можно так выразиться. Вспомни историю с супругами, гражданами США Розенбергами, которые передали в твою страну наши ядерные секреты и были за это приговорены к смертной казни. Сейчас даже среди наших политиков есть понимание того, что, не получи СССР доступ к технологиям изготовления ядерной бомбы, Трумэн в своей патологической злобе к коммунистам не остановился бы перед тем, чтобы устроить ядерный апокалипсис. Резюме нашего с тобой диалога — мир существует постольку, поскольку между Россией и США имеется паритет в оснащении ядерным вооружением. Собственно говоря, в международных кругах этот факт давно уже не является предметом дискуссий, а желающих присоединиться к клубу ядерных держав становится все больше.

Алексей решил, что дальше развивать эту тему не имеет смысла. Все, что ему хотелось услышать от Алекса, он услышал.

Уже поздно вечером, после перелета из Нью-Йорка в Лас-Вегас, когда за бутылкой виски они отмечали благополучное возвращение, Алексей спросил:

— Слушай, Алекс, а как ты снял проблему с поляком, который разыскивал Збигнева Полонски?

— А никак. Не было никакого родственника. Это означает, что не было никакой проблемы. Мои бывшие коллеги однажды поинтересовались, чем ты дышишь и можно ли тебя пристегнуть к одному деликатному делу. Я подумал и решил, что можно. Ну, а разыграть соответствующий спектакль с внезапным появлением в твоем отеле мифического Мариуса Полонски было делом техники.

— То есть ты хочешь сказать, что русский летчик Алексей Шевцов, несмотря на наличие у него легенды о польском происхождении, все еще не затерялся на необъятных просторах пустыни штата Невада и по-прежнему находится в поле зрения ЦРУ?

— Ты и сам это понял.

— Действительно. Но ты рисковал, давая коллегам положительный прогноз.

— Риск, по моему мнению, был минимальным, а как оказалось, вообще отсутствовал. — Алекс вдруг пристально посмотрел в глаза Алексея: — Если, конечно, российскими спецслужбами в Москве не был разыгран встречный спектакль.

II

Через два месяца в одном из номеров одного из многочисленных отелей Лас-Вегаса был обнаружен с огнестрельным ранением труп гражданина России Евгения Власова, который оказался полковником Службы внешней разведки Российской Федерации. В убийстве полковника, уволенного, по данным российского консульства, из СВР незадолго до убытия в США, ФБР заподозрило гражданку России, снимавшую в отеле соседний номер, некую Галину Платонову, которая находилась в стране по туристической визе. Однако задержать ее не удалось, на следующий день после смерти Власова Платонова Галина вылетела в Россию. Происшествие выглядело более чем странным, поскольку в номере, где проживал Власов, была обнаружена крупная сумма наличных американских долларов.

В течение трех дней с момента происшествия в казино-отеле Алексей чувствовал себя сидящим, что называется, на пороховой бочке. И на четвертый день произошло то, чего, в общем-то, он не рассчитывал избежать.

С самого утра ему показалось, что Алекс намерен о чем-то поговорить, но почему-то отложил разговор на потом. И действительно, в обеденный перерыв он предложил перекурить в небольшом, но уютном, утопающем в зелени сквере.

Весна была в разгаре: ярко светило солнце, щебетали птицы. В общем, погода не располагала к рабочему настроению. Впрочем, к серьезным разговорам — тоже. Тем не менее Алексей слегка напрягся, догадываясь, о чем может пойти речь.

Вопрос прозвучал конкретный:

— Скажи, Леша, где ты был в ночь с понедельника на вторник?