Летим в космос (сборник)

–Какая речь! Никогда не слышал ничего подобного. Даже от академиков педагогических наук, – не выдержал спокойствия Шеверов. – Вы только забыли сказать, что я, кроме всего прочего, еще занимаюсь и делом. Важным делом! Потрудитесь сначала думать, о чем говорите, а уж потом произносить свою пламенную, обличительную речь. – Он встал.

– Но ведь вы же должны понимать... – поднялась и учительница.

– Понимаю, – Шеверов подошел к учительнице. – И потому, извините за повышенный тон. У космонавтов тоже есть нервы. Так что на этом разговор закончим и разойдемся миром.

– Нет, – учительница нахмурилась. – Я думаю, что очень скор вам будет стыдно за поведение вашего сына, если именно сейчас не принять к нему срочные воспитательные меры со стороны родителей.

– Согласен, – Шеверов усмехнулся. – Разговор с ним состоится. Вы хотите еще что-то добавить? У меня действительно мало времени.

– Я не уверена, но...

– Побыстрее и покороче, – перебил ее Шеверов, который чувствовал, как в нем снова поднимается раздражение.

– Я думала, что вы все поняли. А теперь не уверена в этом.

– Конкретнее. Чего вы хотите от меня? – Шеверов чуть было не добавил слово «автографа», но сдержался.

– Прежде чем воспитывать сына, вы должны изменить себя! – Медленно, с паузами, но четко произнося каждое слово, выговорила учительница. – Только так вы сможете повлиять на своего сына.

– Ни больше, ни меньше! Да ведь вы пришли, кажется, поговорить о сыне! – Шеверов уже не сдерживал своего раздражения.

– Вообще-то, он сам по себе хороший мальчик, но...

– Вот и прекрасно, снова прервал ее Шеверов. – Это я и хотел от вас услышать. Со мной вы поговорили и довольно оригинально. Я прощаю вас... До свидания.

– Но ведь вы ничего не поняли, – учительница была в отчаянии. – Мне нелегко были прийти к вам.

– Я все понял прекрасно. До свидания, – Шеверов склонил голову набок, как бы приглашая гостью к выходу.

– Извините. Кажется, я ошиблась. До свидания. – После непродолжительной паузы произнесла учительница и резко повернувшись направилась к выходу.

Закрыв за ней дверь, Шеверов несколько секунд стоял не в силах держать свой гнев. Все-таки не ошибся он. И эта пришла познакомиться с космонавтом, но оказалась слишком наглой особой. «Вы должны. Вы обязаны!». Ничего. Теперь поостережется. А с Костей надо бы поговорить. Пусть будет построже и повнимательнее в школе.

– Молодец, Витя, – успокоила Шеверова подошедшая жена. – С такими только так и надо. А я еще и в школе с ней поговорю.

Жена ушла на кухню, а Шеверов вдруг почувствовал, что его почему то не радует поддержка жены. Однако, задумываться над такими мелочами не стал. Прерванную работу надо было заканчивать, а она требовала полного внимания и собранности исполнителя. И Шеверов вернулся в кабинет, отключил телефон, и стал сосредоточенно думать над очередной фразой предстоящего доклада в Академии наук.

Уже на следующий день он и не вспомнил бы лица этой учительницы, если бы это не потребовалось. Во всяком случае, ни ее имени, ни фамилии он не запомнил и был мысленно благодарен Глухову за своевременную подсказку.

По этой же причине в самом начале разговора с Полиной Аркадьевной Шеверов ощущал какую-то неловкость, даже вину. Ведь он так тогда и не поговорил серьезно с сыном. Однако, как только он понял, что учительница снова хочет начать разговор сыне, к нему снова вернулось былое раздражение.

– Итак, – он привычно посмотрел на часы. – Что вы еще хотите мне сказать?

– Чтобы вы не выступали перед ребятами.

– Вы что, смеетесь? Это просьба партийной организации, прошла команда из политотдела. Наконец, это выступление уже записано в плане моей подготовки.

– Ваш сын ударил одноклассниц, – учительница опустила голу, но фразу сказала спокойно.

– Не порите ерунды! Костя не мог этого сделать!

– Я сама, лично, был свидетелем заключительной сцены их разговор. Правда, они до сих пор не говорят о том, в чем были их разногласия.

– Задали вы мне задачку, – обескураживающе произнес Шеверов. – Ну, Костя! Философ.

– Извините, но это еще не все. Костя отказался объяснить свой поступок и извиниться перед девушкой. Именно поэтому я прошу вас отказаться от своего выступления перед ребятами. Иначе оно может иметь отрицательное педагогическое воздействие на ребят. Или... – она замешкалась.

– Или... – подтолкнул ее к признанию Шеверов.

– Или вы должны показать свое отношение к происходящему. Ваши слова будут иметь значение не только для сына. Может быть, для других мальчиков и девочек они будут значить гораздо больше. Я понимаю – вашему сыну будет неприятно слышать... но вы должны решить. Или не выступать вообще.

– Вы предлагаете мне покаяться перед учениками за сына? Не слишком ли много на мою голову сегодня?

– Во всяком случае, вы не должны их сегодня учить, как поступать правильно. Они будут сравнивать.