Летим в космос (сборник)

– Это дело хозяйское. Пусть себе тешатся. А вот если вы будете их науськивать на меня и мне подобных, тогда многим жизнь испортить можно. Но учтите, – Шеверов уже не сдерживался. – Мы ведь тоже не свинки подопытные для ваших ложных социологических исследований и экспериментов. Так что давайте не будем пугать. Я пуганый.

– Вы меня неправильно поняли, – Полина Аркадьевна взволновано поднялась со своего кресла, пытаясь что-то сказать.

– Нет. Я как всегда правильно вас понял, – жестко оборвал ее Шеверов. – Со своим оболтусом я разберусь дома. Но и вам пора понять, что вы работаете в школе Звездного городка, а не в частной лавочке.

– Жаль, – учительница вроде бы даже и не поняла, что ее специально и жестоко оскорбляют. – Костя способный мальчик. Это особенно стало заметно в последнее время. Однако, он все еще продолжает брать пример с вас. И очень жаль, что вы продолжаете губить его как человека.

– Что-о-о!? – Шеверов резко всем телом повернулся к учительнице.

–Да. Именно так. И не кричите на меня! Я не могу разговаривать с человеком, когда на меня кричат. Да, да. – Она сама чуть повысила голос, но продолжала говорить ровно. – Вы очень высоко стоите над людьми, и ваш дорогой сын усвоил, что и ему принадлежит часть ваших привилегий. Он даже не задумывается над тем, что все это абсурд. Но ведь и вы над такими мелочами не задумывались? А надо бы! Я не могу запретить вам выступать перед ребятами, но в данный момент вы не имеете на это никакого морального права. К тому же, никто никогда не запретит мне честно высказывать перед ребятами свое мнение по любому опросу. Да, да. Именно так! Извините.

Она быстро вышла из комнаты, и сразу же в приоткрытую дверь буквально втиснулся Костя. Он остановился у входа и молча смотрел на отца.

Ох! Как хотелось сейчас Шеверову – старшему взять свой старый офицерский ремень и хорошенько выпороть своего отпрыска, который совсем не думал о чести семьи, собственном достоинстве и авторитете отца.

Он знал, что никогда бить Костю не будет – возможное время для такого метода воспитания давно прошло, но что злое, больное сделать ему хотелось. Хотелось потому, что Костя, кажется, совсем забыл былые отцовские уроки и с каждым годом становился самодовольнее и грубее. Почему? Шеверов не мог этого понять. Правда, у него действительно не оставалось времени задуматься над этим вопросом. Как это ни странно, но в последние годы они с сыном и виделись очень мало. Подготовка к полету, отмена, новая подготовка. День и ночь на работе. Практически без выходных. Сына видел только спящим, а жену провожавшей и встречавшей. А сын рос. У него формировалась своя философия ценностей жизни. Об этом иногда успевала сказать несколько слов жена. Да и сам он в редкие минуты случайных свиданий с сыном чувствовал изменения в нем, но относил их на счет естественного взросления, переходного возраста, пусть даже несколько затянувшегося.

– Папа, – через некоторое время решился напомнить себе Костя.

– Во – время явился, – Шеверов уселся в кресло, все также суровый и недоступный.

– Ты уже все знаешь?

– О чем?

– Но ведь Полина Аркадьевна была здесь. Я видел.

– Была... Почему сам не сказал мне о том, что произошло в школе?

– Когда? Да и зачем? Ты же говорил, что я всегда должен быть достаточно самостоятельным, чтобы не только принимать решения, но и осуществлять их. Утром я считал, что до вечера сумею уладит это дело.

– И оскорбление девушки ты тоже считаешь своим лучшим решением?

–Нет, не считаю. Это мой минус и я его исправлю. Как и обещал.

– Каким же образом, если не секрет?

–Не надо, папа, – сын опустил голову.

– О чем мне сейчас говорить перед твоими товарищами?

–Я как раз и хотел тебя попросить не выступать перед ребятами.

–То есть, как это не выступать? – Шеверов внимательно посмотрел на сына. – По-твоему выходит, что я должен испугаться всякой сопливой гвардии?

– Я не могу сейчас всего объяснить. Но не надо. Пусть твой бортинженер выступит. Ну, кто угодно! Только не ты!

– Садись. И изволь четко выразить свою мысль, – Шеверов не ожидал, что может так сильно злиться на сына.

– Сейчас не могу. Вечером, как договорились, я тебе все объясню.

– Это тебе не поможет.

– Поможет, папа.

– Эх, ты. Тебе что, пацанов мало для драк?

– Отец!

– Что, сын? Ты не думал ни о чем, когда творил глупость, а теперь хочешь, чтобы тебя лишний раз не унижали? Пора бы понять, – Шеверов раздраженно махнул рукой. – Ну, вот что. Сейчас, в присутствии класса, ты принесешь свои извинения девочке за грубость. В любых ситуациях надо вести себя достойно, по мужски.

– Ребята подумают, что это ты заставил меня извиниться.

– Возможно. Но у тебя было достаточно времени для самостоятельного решения этого вопроса. Что ж ты его так плохо использовал?

– Хорошо, папа, я скажу. Я не хотел говорить, но... – он замолчал.

– Выкладывай, только поскорее, – поторопил сына Шеверов.

– Я не выдержал, когда она сказала, что твой полет был по существу простой прогулкой, и космонавтов сейчас, что крыс на мусорной свалке... и... – Костя замолчал, опустил голову, не решаясь продолжать.