Летнее предложение

Макс улыбнулся.

– Видела бы ты, как у тебя горят глаза, когда ты говоришь о своем бизнесе. Это так сексуально!

А вот Габриэлю не нравилось, что я слишком много работаю. Он относился к моей увлеченности бизнесом как к недостатку, так что в какой-то момент я почти поверила, что со мной что-то не так. Макс был другим. Он меня понимал и не осуждал мою одержимость. Впрочем, удивляться здесь нечему: ему и самому пришлось от многого отказаться ради хоккея.

– Тебе никогда не приходилось сожалеть о вещах, которыми ты пожертвовал ради спортивной карьеры? – спросила я у него.

– Сожалеть? – Он покачал головой. – Да, проведя полжизни на льду, я, возможно, действительно что-то упустил, но я нисколько об этом не жалею. Все, от чего я отказывался, с лихвой окупилось. Далеко не каждому так везет. Если бы я пожертвовал всем и не преуспел, не добился того, о чем мечтал, тогда, возможно, ответ был бы другим, но… я все равно должен был испытать судьбу. И если бы в итоге моя жизнь сложилась не так, как мне хотелось, я мог бы, наверное, пожалеть о том, чего лишился. Но я бы совершенно точно пожалел, если бы в свое время не попытался осуществить свою мечту.

– Да, сильнее всего мы сожалеем об упущенных возможностях, – согласилась я, обнимая его за шею. – Кстати, ты знаешь, что кажется сексуальным мне?

– Нет.

– Сексуальнее всего на свете добрые мужчины, Макс. Такие, как ты.

– С чего ты взяла, что я – добрый?

– Мне нравится, что ты дружишь с Отто. Когда ты сказал, что хочешь навестить своего друга в «Мэдисон-сквер-гарден», я даже не догадывалась, что речь идет о пожилом человеке, который там работает.

– Ну, ты не назвала бы это дружбой, если бы слышала, как мы обычно разговариваем друг с другом. Просто сегодня со мной была ты, поэтому Отто постарался сдерживаться. Обычно он в выражениях не стесняется.

– Как вы подружились?

Макс пожал плечами:

– Он обратил на меня внимание, когда я только присоединился к команде. Я тогда был чертовски самолюбив и держался чрезвычайно дерзко. Я никогда ему этого не говорил, но на самом деле он напомнил мне моего отца. Как и он, Отто видит суть вещей и умеет все упрощать. Этот парень живет в реальном мире и всегда дает хорошие советы. Таких, как он, нечасто встретишь, и я… я дорожу нашим знакомством. Но если ты когда-нибудь ему об этом расскажешь, я буду все отрицать, – добавил Макс с лукавой улыбкой.

Я улыбнулась в ответ.

– Твоя тайна умрет вместе со мной.

В этот момент к нам подошла Сюзанна, директор демонстрационного зала.

– Простите, мисс Дилейни, я не хотела вам мешать, но… Мы как раз собирались заказать ланч. Вам заказать что-нибудь?

– Думаю, мы обойдемся, но все равно спасибо, – ответила я, и Сюзанна отошла, однако ее слова заставили меня проверить часы на телефоне. – Ого! Я и не знала, что уже столько времени. Нам пора, Макс!

Макс вытянул руку по направлению к двери.

– Прошу. Показывай дорогу, я за тобой.

Место, куда я планировала отвести Макса, находилось всего в квартале от демонстрационного зала. Когда я остановилась перед входом, он поднял голову, чтобы прочитать вывеску над стеклянной дверью.

– Лифт. Аэройога, – прочитал он вслух. – Ну и ну!.. Ты правда хочешь, чтобы я облажался?

– Нет конечно. – Я засмеялась. – Я записала нас на индивидуальные занятия, так что можешь не бояться, что твои фотки попадут в интернет. Если только мне не захочется самой сделать пару компрометирующих снимков, чтобы с их помощью превратить тебя в моего секс-раба.

Макс толкнул дверь, пропуская меня вперед, но когда я проходила мимо него, он обхватил меня за талию и, с силой притянув к себе, крепко поцеловал в губы.

– Никаких компрометирующих фото не потребуется. Я готов стать твоим рабом добровольно.

* * *

Пожалуй, еще никогда в жизни я так не смеялась. Аэройога совершенно не давалась Максу, хотя мне казалось, что, будучи спортсменом, он сумеет справиться хотя бы с базовыми упражнениями. Увы. Я чуть не описалась от смеха, когда Макс в очередной раз запутался в ткани. Одна его нога оказалась задрана вверх, тогда как сам он с хмурым видом упирался обеими руками в пол, пока инструкторша пыталась высвободить его из подвесной системы.

Наверное, мне не следовало смеяться. Я и сама чувствовала себя не слишком уверенно, стоило мне оказаться в этом эластичном шелковом гамаке, но я ничего не могла с собой поделать. Смешила меня вовсе не его неспособность принять требуемую позу, а те раздражение и досада, которые Макс проявлял каждый раз, когда у него что-то не получалось.

– Перестань хихикать, не то я тебе задницу надеру! – проворчал он, но его угроза только заставила меня рассмеяться еще сильнее. Я не хихикала, как он выразился, – я буквально ржала как лошадь, так что это, наверное, и впрямь выглядело довольно обидно. Но справиться с собой я не могла.

– Сначала выпутайся из этой штуки, а потом грози! – выдавила я в промежутке между приступами смеха.

– Давайте попробуем позу лебедя еще раз, – сказала Максу инструкторша, чудом сохранявшая профессиональное спокойствие. – Она получается у вас лучше всего.