Летний детектив для отличного отдыха [сборник]

– Крик души, – с упреком протянул Ротшильд. – А ты… Что бы понимал?!

– Я, между прочим, в поэзии отлично разбираюсь!

– Это типа в буриме хорошо играешь?

– Не только… В детстве сочинял. Мои стихи даже в «Комсомольской правде» и журнале «Смена» печатали!

– С Зарубиным я согласен, – подключился к их диалогу Смирнов. – Стихи дрянь. Но мы сейчас не поэтический конкурс судим, поэтому все это не имеет значения. Главное – эти два четверостишия можно смело расценивать как предсмертную записку… – Тут он увидел на столике большой блокнот, обложку которого украшал окруженный сердцами амур, и, схватив его, воскликнул: – Листок отсюда вырван! Ну-ка, ну-ка, позырим… – Леха быстро пролистал блокнот. – Ага, точно. Покойница тут свои стихи записывала… Красивым, ровным почерком. То есть это чистовик! И, что интересно, страница вырвана из середины!

– И что из того? – не понял Зарубин.

– Стих написан не вчера. После него была еще куча всяких поэтических зарисовок. И ни в одной нет про смерть…

– А про что есть?

– Про природу много. Видимо, местные пейзажи ее вдохновляли… – Он отложил блокнот и обратился к Голушко: – Странно это, не находишь? Предсмертную записку заранее писать.

Митрофан пожал плечами. В данный момент его интересовала не записка, а обнаруженный рядом с кроватью сотовый телефон, на дисплее которого мигал значок Интернета.

– Смотри, какая продвинутая женщина была, – сказал Митрофан, поднимая телефон и показывая его Смирнову. – Услугой «мобильный Интернет» пользовалась.

– У меня скоро разовьется комплекс неполноценности, – проворчал Леха. – Такое ощущение, что все, кроме меня, лазают по Сети, а я даже не знаю, как в Интернет выйти.

– Я тоже не знаю, – успокоил его Голушко.

– Зато все наши покойнички были активными его пользователями. Особенно Синицын. Аж с собой в «Эдельвейс» ноутбук притащил.

– В игрушки играть, наверное.

– Не только. Иначе зачем было брать с собой модем?

– Модем – это такая маленькая штучка, которая в бок ноутбука была вставлена? С логотипом известного оператора мобильной связи?

– Совершенно верно.

– Кстати, а где сейчас компьютер парня?

– Вместе с другими вещами покойного возвращен родителям.

– Надо забрать, – решительно сказал Митрофан.

– Заберем, – согласился Леха.

– Телефон Миловой тоже понадобится. Поглядим, какие сайты наши самоубийцы посещали. Вдруг одни и те же?

– Славик один со всем не справится…

– Ничего, найдем ему помощников!

– Телефон я могу посмотреть, – подал голос Зарубин. – У меня похожий. И я тоже выхожу с него в Интернет…

Митрофан протянул аппарат фотографу. Тот тут же принялся жать на клавиши. А Голушко со Смирновым вернулись к прерванному разговору.

– Слушай, Мить, я вот подумал, – начал Леха. – А что, если их всех зомбировали, а? Через Интернет?

– Каким же образом?

– Ты что, про двадцать пятый кадр не слышал?

– А… Вон ты о чем. Слышал, конечно, но, по-моему, он так убойно не действует. Максимум, что можно при помощи него заставить сделать, это купить вещь, которая тебе совершенно не нужна.

– А вдруг сейчас что-нибудь новенькое изобрели? Гораздо более убойное, как ты говоришь?

– Все, конечно, возможно, но смысл? Я больше склоняюсь к мысли, что все наши самоубийцы посещали сайт какой-нибудь секты, где им систематически промывали мозги… Возможно, не без помощи упомянутого тобой двадцать пятого кадра!

– Самоубийцы, говорите? – вклинился в их диалог Ротшильд. – Боюсь, в данном конкретном случае речь идет о насильственной смерти!

– Что ты имеешь в виду? – подскочил к нему Леха.

Судмедэксперт молча взял длинный пинцет, засунул его в приоткрытый рот покойницы и через несколько секунд вытащил из него таблетку.

– Застряла в горле, – прокомментировал он.

– И что из того?

Но Ротшильд был не из тех, кто сразу раскрывает свои карты.

– Теперь сюда посмотрите, – сказал он, загадочно улыбнувшись, и указал на шею покойницы.

– Смотрим, – обреченно выдохнул Леха. Он знал, что от эксперта можно чего-то добиться только в том случае, если соглашаешься на его правила игры.

– Синяки. – Ротшильд ткнул пальцем в небольшой кровоподтек под скулой и еще менее заметный за ухом. – А еще на предплечье, его я вам уже показывал…

– И?..

– Судя по ним, я делаю вывод – над женщиной были произведены насильственные действия. Надеюсь, пояснения не требуются?

– Еще как требуются.

– Что ж… Раз вы такие непонятливые, я вам наглядно продемонстрирую… Смирнов, ложись!

– Куда? – опешил Леха.

– Туда. – Ротшильд указал на угловой диван.

Смирнов послушно проследовал к нему, лег на бок, подперев голову рукой.

– На спину! – скомандовал эксперт.

Леха сделал так, как велели. Ротшильд подошел, выставив вперед согнутую в локте левую руку, он склонился на опером. И сказал:

– Смирнов – спящая женщина. Я – убийца. Я подкрался незаметно. В правой руке у меня горсть таблеток. Левая свободна. Итак…

Ротшильд, растопырив пальцы, схватил Смирнова за шею. Локоть свой при этом ввинтил в его предплечье.

– Эй, поосторожнее! – завопил Леха. – Мне же больно!