Лето долгожданных побед

Во время обстрела Даунинг-стрит серьезно пострадал сам премьер и члены его кабинета, собравшиеся в это время в резиденции Ллойд-Джорджа на экстренное совещание. От немецких газов погибли лорд-казначей, военный министр, глава Скотланд-Ярда и вновь назначенный морской министр. Сильно пострадали министр иностранных дел, лорд-канцлер и сам премьер-министр. Ллойд-Джордж получил сильное отравление газом, отчего он рухнул прямо на мостовую и сильно разбил себе лицо о ее камни. Кроме этого, лорд основательно повредил правый коленный сустав и правое запястье. Если бы не храбрость военного адъютанта премьера капитана Майлса, успевшего вовремя надеть маску противогаза на распростертое тело и среди всеобщей паники вынести премьера в безопасное место, то в этот день империя лишилась бы своего старого льва.

Едва лорд пришел в себя, он незамедлительно продиктовал послание королю с просьбой об отставке, но тут выяснилось, что вручать его некому. Сам король Георг находился между жизнью и смертью от осколочного ранения груди, полученного при бомбежке Букингемского дворца. Стальной осколок на излете пробил грудную клетку Георга, вызвав сильное внутреннее кровотечение и небольшой пневмоторакс. При бомбежке погибли его жена королева Мария и трое сыновей: Джон, Генри и Георг. Уцелели только дочь Мария и юный герцог Йоркский Георг.

Во время бомбежки Сент-Джеймсского дворца серьезное ранение в спину получил принц Уэльский Эдвард, в результате чего у него отнялись ноги, и врачи сомневались, сможет ли он ходить вообще. Хаос и паралич, в одночасье охватившие Британию, грозили в самом скором времени если не перерасти в анархию, то, по крайней мере, нанести смертельный удар по международной репутации Англии, всегда славившейся своим умением хорошо держать любые удары врага.

И в этот трудный для страны момент появился человек, который стал тем непоколебимым ядром государственности, вокруг которого успешно сплотилось все английское общество. Это был Уинстон Черчилль, которого не было на том злосчастном заседании у премьера по причине его ранней отставки с поста морского министра. Не пострадав при воздушном налете, Черчилль прибыл к развалинам парламента, где лично помогал вытаскивать людей из-под развалин, после чего прямиком отправился в госпиталь навестить премьера.

Сильно страдавший от болей в теле и постоянной тошноты, Ллойд-Джордж то терял сознание, то приходил в себя, обводя мутным взглядом своих секретарей, столпившихся у его кровати с изуродованными от страха лицами. Старый британский лев страшно хотел только одного покоя, но давняя закалка слуги империи не давала ему впасть в забытье, не приведя государственные дела в некоторое подобие порядка.

Именно в этот момент, бесцеремонно оттеснив в сторону врачей и сиделок, ворвался в палату Черчилль, весь измазанный кирпичной и цементной пылью, но со взглядом бойца, готового биться до конца. Увидев его, раненый потянулся к незваному посетителю всем телом и задвигал губами, стараясь подобрать нужные слова к разговору. Шагнув к его изголовью, Черчилль твердо и решительно произнес:

– Вы, господин премьер-министр, желаете, чтобы я на время вашей болезни временно принял ваш пост, пока вы не подберете более подходящую кандидатуру, чем я, или сами не выздоровеете. Что же, я согласен, учитывая сильные потери вашего кабинета.

Премьер несколько секунд мучительно переваривал слова Уинстона, а затем слабо кивнул.

– Арченсон, немедленно составьте соответствующий протокол о моем временном назначении, – рыкнул Черчилль одному из секретарей лорда, возвращая его к деловой жизни. – Так как у господина премьер-министра ранена рука и он не может писать, его слова своей подписью подтвердят доктор и сиделки. Гудвин, немедленно выясните, кто из членов кабинета не пострадал от налета врага, и соберите их на шесть часов вечера в Вестминстере. Туда же пригласите начальника полиции, мэра Лондона, архиепископа Кентерберийского и начальника городского гарнизона генерала Стоуна. За работу, господа, за работу. К восьми часам мне нужно быть у короля и наследного принца с известием о положении в городе.

Только после этого, осознав, что власть находится в надежных руках, старый британский лев позволил себе потерять сознание.

Получив в свои руки бразды правления, Черчилль моментально развил бурную деятельность, и уже к вечеру следующего дня жители Лондона и остальные британцы узнали о первом заседании нового правительства, при этом весть о создании нового кабинета раньше жителей туманного Альбиона узнали главы союзников и командующий экспедиционным корпусом на континенте.

Все вечерние газеты напечатали пламенную речь нового премьера, обещавшего продолжить борьбу до победного конца, несмотря на все подлые ухищрения коварного врага. Помещенная на первую полосу, она наглядно демонстрировала несгибаемый британский дух и уверенность нации в окончательной победе.