Лето двух президентов

Кроме Ельцина, в стране столько проблем! Прибалты принципиально не идут ни на какие переговоры. Молдавский президент Мирча Снегур начал откровенную конфронтацию с Приднестровьем, в котором проживает большинство русскоязычного населения. Все время напряженная обстановка в Фергане и Оше. Между Азербайджаном и Арменией продолжается настоящая необъявленная война, в Грузии военные действия идут в Осетии и готовы перекинуться в Абхазию. Пустые полки магазинов, многие области и республики не выполнили прошлогодние планы по поставкам продукции, снизили свои показатели. После падения мировых цен на нефть в стране почти нет валюты. Они не могут закупать продукты и зерно, как обычно. Экономисты считают, что непродуманная антиалкогольная кампания нанесла по экономике еще более сильный удар. При воспоминании об этом Горбачев нахмурился. Такое благое начинание оказалось столь неудачно реализованным. Задача была в том, чтобы немного снизить потребление алкоголя в стране, уменьшить дикое количество смертей, травматизма, аварий на дорогах, связанных с пьянством. А получился невероятный удар по экономике страны, когда она была лишена налогов с продажи алкоголя, составлявших значительную часть поступления в бюджет. На местах начали вырубать виноградники, запрещать алкоголь даже на свадьбах и поминках, резко сократили выпуск алкогольной продукции. В результате практически исчезли запасы сахара, который начал массово уходить на самогоноварение. В винно-водочных магазинах выстраивались многометровые очереди, а водка стала дефицитным товаром вместе с другими продуктами.

Он не хотел признаваться даже самому себе, что антиалкогольная кампания с треском провалилась. Ради справедливости стоит отметить, что уже через несколько лет после его ухода социологи и демографы с изумлением отметят, что в конце восьмидесятых, сразу после начала этой кампании, резко сократилась смертность и возросла рождаемость. Однако об этом скажут только через несколько лет, когда станут понятны статистические и демографические тенденции.

Он подумал, что все благие начинания проходят с трудом, собственно, как и сама перестройка. Еще тогда, в марте, когда умер Черненко и он стал Генеральным секретарем ЦК КПСС, они встретились с Шеварднадзе, который в это время возглавлял грузинскую партийную организацию. Оба были давно знакомы по работе в комсомоле. Они проговорили несколько часов и пришли к выводу, что нужно решительно все менять. Отставание Советского Союза становилось просто опасным для страны. Именно тогда он выдвинул Шеварднадзе вместо Громыко, сделав его министром иностранных дел. Он видел в Эдуарде своего единомышленника, и прежде всего на международной арене. Им казалось, что все еще можно перестроить, изменить, придать ускорение. Тогда, в восемьдесят пятом, они верили в возможность подобных перемен. Он тяжело вздохнул. Кто мог подумать, что за шесть лет так изменится привычный мир, страна, партия, общество.

И все-таки мы не зря начали эту перестройку, убеждал самого себя Горбачев. Мы вернули людей из мест заключения, отменили статью о руководстве партии государством, разрешили свободный выезд за границу, отменили цензуру, позволив писателям и журналистам публиковаться на любые темы. Разве все это не очевидные достижения перестройки?

Сколько статей и публикаций вышло впервые в периодической печати! Многие – откровенно антисоветские и антипартийные. Но за подобные публикации никто журналистов не наказывал. Особенно смелыми были Егор Яковлев в «Московских новостях» и Коротич в «Огоньке». Даже Горбачев читал некоторые статьи с большим интересом. Он вспомнил, как секретарь ЦК Александр Яковлев отстаивал эти публикации перед Лигачевым, считавшемся вторым человеком в партии. Лигачев занимал привычное место Суслова, и его возмущали подобные статьи. А когда захотели назначить главным редактором «Нашего современника» Куняева, отличавшегося особой нетерпимостью к инородцам, Яковлев возмутился и не разрешил подобного назначения.

По легенде, которую любит рассказывать сам Куняев, Горбачев якобы сказал Яковлеву, что «нужно бросить русским кость» и согласиться на назначение Куняева. Конечно, это выдумки самого писателя. Горбачев никогда бы не произнес подобных слов. В его политическом лексиконе их просто не могло быть. На самом деле член Президентского совета писатель Валентин Распутин и бывший фронтовик писатель Юрий Бондарев просили за Куняева, достаточно талантливого автора и интересного публициста, который мог, по их мнению, возглавить журнал. И в Центральном комитете не стали возражать.