Лето на чужой планете (СИ)

— Подействовал, — улыбнулся Фолли. — Но как раз в это время мы с Йугу были очень заняты друг дружкой. А я привык концентрироваться на процессе.

Глава 20

Нам нужно было добраться до шлюпки. Казалось бы — что сложного? Пара часов ходьбы, пусть и по колено в снегу — не самое трудное испытание в жизни.

Проблема состояла в том, что мы не знали дорогу. Я лишь смутно помнил очертания гор, мимо которых брёл на зов сладкого голоса. Но совершенно не представлял, в какой стороне осталась шлюпка.

Обитатели пещеры ничем не могли нам помочь. Они ни разу в жизни не выходили наружу. И это совершенно понятно — без штанов и обуви по снегу не побегаешь. Да и что там делать? В снежки играть?

Поэтому одичавшие потомки колонистов благоразумно забились в лавовые пещеры вулкана, курившегося неподалёку. В этих запутанных тоннелях было тепло, и в изобилии водились крэббсы. В их весёлой и вкусной компании правнуки космонавтов худо-бедно прожили последние двести лет.

К великому сожалению, вершиной пищевой цепочки были не люди, а Голос. Что это такое — никто не знал. Раз в несколько часов в голове начинали звучать ласковые и притягательные слова, глаза стекленели, и люди брели к ближайшему источнику кипящей воды, чтобы нырнуть в него навсегда. Получив жертву, голос ненадолго умолкал, а потом всё начиналось сначала.

— Шлюпка где-то недалеко, — сказал Фолли. — За два часа мы не могли пройти по снегу больше восьми километров.

— Пусть каждый из нас подробно опишет то, что смог запомнить по дороге, — тихим голосом предложил Коморио. Несмотря на худосочность, он был самым спокойным из пленников.

Предложение звучало вполне здраво.

— К пещере мы шли по горной долине, — задумчиво сказал Фолли. — Горы были невысокие, но обрывистые. Я помню, как они чернели на белом фоне — значит, снег с них сдувает ветром.

— А я недавно простудился, — извиняющимся голосом сказал Инеку. — и очень часто бегал в туалет. Но пока шёл на голос — остановился только два раза. Значит, это, и правда, недалеко. Кстати, сейчас это почти прошло. Наверное, потому, что посидел на тёплом полу.

— Ал? — Фолли смотрел на меня. Я зажмурился, стараясь припомнить мельчайшие детали.

— Я помню, как ветер дул прямо в лицо, и снег обжигал кожу. А когда появились горы, ветер переменился и задул в спину.

— Мда, — протянул Коморио. — Если бы мы знали, какие ветра преобладают на этом участке суши…

— А до того, как пошёл снег, солнце светило мне в левый глаз, — добавил я.

— Что? — подскочил Фолли. — Ал, ты точно это помнишь?

— Конечно! — обиженно фыркнул я.

Тёплую компанию аборигенов мы решили оставить в пещере. Пусть подождут шлюпку в привычном комфорте. Но Йугу ни за что не хотела отпускать Фолли.

— Если ты уйдёшь — они меня съедят, — заявила она пилоту, и глаза девушки налились слезами.

Я подозревал, что Йугу преувеличивает, но проверять это не хотелось. Вот только не идти же ей голой по снегу.

Мы тщательно обыскали пещеру и собрали все обрывки шкур крэббсов, которые скопились в ней за долгие годы. Нашли также изрядный запас верёвок. Я вздохнул и принялся стягивать с себя комбинезон.

— Ал, что ты делаешь? — удивился Фолли.

— Йугу всю жизнь просидела в тёплой пещере, — объяснил я. — В этих шкурах она всё равно замёрзнет. Рон, Инеку и Коморио были в плену дольше нас — у них меньше сил. А тебе ещё шлюпку вести.

Фолли только покачал головой, но спорить не стал. Зато пожертвовал мне свою рубашку, а Коморио одолжил тёплые подштанники.

Меня тщательно завернули в шкуры, а поверх обвязали верёвками так, что я стал похож на меховой кокон. Руки и ноги сгибались с трудом, но было тепло — и это главное.

Обитателей пещеры мы решили снова связать. Хоть Йугу и уверяла, что голос проснётся не скоро, но кто его знает, это неведомое существо? Если же что-то пойдёт не по плану — аборигены всегда смогут перетереть верёвки о камень, было бы желание.

Несчастные подставляли свои тощие конечности с такой готовностью, что мне стало стыдно. Заартачился только Йори — тот самый подросток, которого старикан обучал себе на смену.

— Я справлюсь с голосом не хуже тебя! — заявил он мне, злобно сверкая глазами и пряча исцарапанные руки за спину. Да, и ради Создателя! Каждый сам выбирает свою судьбу, как говаривал пастор Свен.

В последний раз оглядев пещеру, мы вслед за Йугу нырнули в тёмный боковой тоннель. Прошли пару десятков шагов и на ближайшей развилке свернули налево. Дальше был небольшой подъём, причём потолок низко нависал над головой, так что приходилось пригибаться, карабкаясь вверх. Интересно — как Йугу протащила меня этим коридором? Или я сам шёл, просто не помню?

Становилось заметно холоднее, по ногам ощутимо дул ледяной ветерок. Минут через десять мы снова повернули, в этот раз направо, и нас ослепил дневной свет.

— Больно! — испуганно пискнула Йугу. Я оглянулся на неё. Она стояла, крепко зажмурив глаза и мёртвой хваткой вцепившись в каменную стену.

— Вот чёрт! — обеспокоенно воскликнул Фолли. — Она же никогда не была на солнце!

Действительно, привыкшие к мраку пещеры огромные глаза Йугу не могли вынести солнечный свет.