Лето на улице Чаек

Пустых бутылок из-под духов там не нашлось, поэтому мы взяли самую маленькую из всех, с надписью: «Йогуртовый соус. С лёгким привкусом чеснока». Конечно, она была немного великовата, однако Тинеке нас заверила, что чем больше духов, тем лучше.

Мы оборвали с цветов лепестки и высыпали их в кастрюлю с водой. Дело почти сделано!

Вода только начинала пузыриться, когда вернулась Юл. Ортодонт похвалил её за то, что она так хорошо подкручивает винтики.

Конечно, нам снова пришлось выслушать всё про её пластину для зубов.

Потом Юл понюхала кастрюлю и заявила, что наши духи не пахнут ничем!

– Нет, пахнут! – крикнула Фритци.

Я тоже решила понюхать и обнаружила, что Юл права.

– Может, запах не чувствуется сразу? – понадеялась я. – Может, это очень нежные духи?

Мы все снова понюхали, по очереди, и Тинеке признала, что они действительно ничем не пахнут. В лучшем случае чуточку отдают тухлыми яйцами. Для парфюма это не очень-то хорошо.

Юл предложила прокипятить цветочную воду как следует, пока бо́льшая часть не испарится. Не помогло, только вся кухня наполнилась паром.

Тинеке засомневалась, что духи на парфюмерных фабриках делают из одних цветов. Конечно, тут должен быть какой-то секрет!

– Наверное, настоящие духи создают тайком, – догадалась Фритци, а Тинеке сбегала домой и принесла большой флакон маминых духов.

Сначала мы вылили в бутылку из-под соуса цветочную воду, затем добавили духов матери Тинеке. И сразу запахло чудесно! Настоящий парфюм! Мы молниеносно закрутили крышку.

Когда мама вошла на кухню, она почему-то вздрогнула. Похоже, она решила, что мы будем печь торт, и теперь не знала, что и думать.

– Ну вот, теперь мне действительно любопытно! – воскликнула она.

Так и должно быть! Для того и готовятся сюрпризы ко дню рождения, чтобы у именинника мурашки бегали и он изнемогал от любопытства. Я постоянно что-нибудь придумываю. Жалко, Тинеке не устраивает ничего подобного для своей мамы. По-моему, Тинеке просто не любит мастерить всякие поделки. Так что её маме не повезло.

Потом мы поиграли с ребятами, а вечером я заперлась у себя в комнате (на самом деле обычно мне нельзя запирать дверь) и нарисовала красивую этикетку. Я приклеила её на бутылочку, и теперь там уже не значилось: «Йогуртовый соус. С лёгким привкусом чеснока», теперь там были «Розовые духи».

Я украсила этикетку чуть ли не тысячей крошечных розочек (рисую я очень хорошо). Всё, что нужно сделать, так это набросать маленькие полумесяцы по кругу, затем заполнить пустое место внутри такими же розовыми полумесяцами, вот так:

Флакон получился ужасно красивым, и я долго не могла заснуть. Интересно, что скажет завтра мама?

Наутро она и в самом деле ужасно-преужасно обрадовалась!

Мама взяла меня на руки, обняла и призналась, что ей никто не дарил такую огромную бутылку духов.

– Неужели ты сделала их сама? – спросила она.

Мне пришлось рассказать, откуда взялись цветы, ведь маму особо не обманешь. Узнав о женщине в саду и о розах, мама вздохнула. Тогда я поклялась, что больше никогда не буду воровать цветы у незнакомых людей.

Петя, конечно, опять ничего не придумал и подарил маме зажигалку. Вряд ли это полезный подарок – маме она ни к чему. Петя постоянно находит зажигалки и, наверное, думает, что они нужны всем. Мама вроде бы обрадовалась и пообещала, что будет зажигать ею свечи.

По совету папы Мышонок нарисовал картину. По идее, он хотел изобразить экскаватор, но вышла опять каляка-маляка. Мама его похвалила, потому что Мышонок ещё такой маленький.

По-моему, больше всего мама обрадовалась моим духам. Ещё бы! Они же такие красивые. Не зря я старалась!

Мама открутила крышку и приложила бутылку к носу, а потом посмотрела на неё с удивлением.

– Духи действительно пахнут! – воскликнула мама. – Боже мой, Тара, неужели ты приготовила их из роз?

Я могла бы в этом поклясться.

Мама протянула бутылку папе, он долго нюхал и сказал, что пахнет цветами, но не совсем розами. Больше похоже на сирень.

– Странно, что розы принимают аромат сирени, стоит их поварить! – заметила мама. Ещё она добавила, что обязательно будет ими пользоваться. По-моему, лучшей похвалы и желать нельзя.

Мы не стали праздновать должным образом: мама решила перенести свой день рождения на воскресенье. Вечером мы просто пошли в кафе-мороженое и пригласили остальных детей. Ещё пришли родители Тинеке, родители Фритци и Юл. Мы сели на террасе кафе, сдвинули четыре стола вместе, и я устроилась посередине, подальше от края. Когда я сижу спиной к кустам, то боюсь, что из темноты высунется и потянется ко мне ужасная рука или даже призрак! Я никому в этом не призна́юсь, только, может быть, Тинеке. Остальные надо мной просто посмеются.

Михаэль встал и произнёс торжественную речь. Он заявил вот что: хотя маме уже больше тридцати, вряд ли кто поверит, что ей больше семнадцати! Разве я не упоминала, что Михаэль всегда говорит глупости? По-моему, мама совсем не похожа на семнадцатилетнюю, и это хорошо. Я думаю, что мама должна выглядеть достаточно старой, точь-в-точь как моя.