Летопись 2. Черновики

«Я чувствую тебя. Ты не властно надо мною. Бойся. Я иду. Стражи не слышат тебя, но и не подчинить тебе их. Я — слышу. Я найду тебя. Я иду.»

Вот и последний переход. Последняя башня Стражей. Там, наверху, венчая узкую тропу, как клыки торчат две скалы, охраняя вход на Злое плоскогорье. Ночь опустилась на землю. Тишина. Могильная тишь. Король велел завести коней за ограду башни и разжечь огонь на сигнальной площадке — как вызов Безымянному. Он обошел башню по ходу солнца и произнес заклятие Преграды, скрепив его знаком Запрета. Теперь люди и кони в безопасности, по крайней мере, до следующего вечера. Он вошел в башню. Молча они ели и пили, и красноватые отблески огня делали лицо короля похожим на лик древнего бронзового изваяния забытого божества.

— Слушайте меня и запоминайте все. На рассвете я уйду. Пусть никто из вас не покидает стен башни, грани магического круга. Вот это даю я вам, — сказал он, доставая из-за пазухи темный каменный шар.

Медленно провел он кинжалом по ладони и положил руку на гладкую поверхность. Мгновенно исчезла кровь, словно камень впитал ее, и в глубине его вспыхнула и забилась алая искра.

— Следите внимательно. Если шар помутнеет и погаснет — бегите и уводите людей как можно дальше. Станет шар прозрачным — я погиб, но и Безымянный Ужас тоже. Если же шар распадется, и лишь искра останется от него — все кончено, и я жив. Тогда можете подняться на плоскогорье. Все.

Он вздохнул. Ночь поворачивала к рассвету, но еще было несколько часов темноты. Он лег. Но глаза его были открыты, и пламя плясало в них. На рассвете Стражи проводили его. Молча смотрели они, как поднимается он к скалам-клыкам. Вот он исчез. Оставалось ждать.

…Страшное несоответствие земли и неба. Живой нежный рассвет — и неподвижное мертвое безмолвие плоскогорья. Здесь нет ветра. Нет запаха. Нет тления, и мертвые тела лежат высохшими мумиями. Оружие мертвых не ржавеет. Один — совсем рядом, поперек тропы. Стрела Стражей в груди. Отец. Король стиснул зубы, обходя мертвого.

«Даже достойного погребения нет тебе, отец. Душа твоя скитается, но, хвала богам и Стражам, она свободна. А что будет с моей душой?»

Солнце медленно ползет к зениту. Надо успеть до полудня. Что это? Словно какая-то незримая преграда. Сгусток чужой воли. Король нервно усмехнулся. Нашел. Что ж, тем лучше. Он достал из-за пазухи связку палочек из омелы и пошел посолонь, отмечая круг. Затем мечом провел по окружности и произнес заклятие Преграды. Теперь, если он достаточно силен, твари трудно будет вырваться из круга, а Зов ее вовсе не проникнет за преграду.

Король посмотрел на тени. Уже совсем немного до полудня. Он сбросил плащ. На нем не было доспехов — будь они трижды закляты, они ничто в том чужом мире, в который он сейчас шагнет. Только меч, перстень с опалом да алмаз с вырезанным на нем заклятьем Света берет он с собой. Полдень. Король выпрямился и шагнул в круг. Для тех, кто мог бы видеть его, он просто исчез бы. Белый город без теней. Без ветра. Без жизни. Без смерти. Город Нигде, пришедший из Ниоткуда. Король пошел противусолонь, ведя мечом круг, отсекая связь города с миром Арды.

Отсекая себе обратный путь. Все. Теперь они заперты в этом коконе один на один.

Заклятье Света и сила алмаза задержат здесь полдень, и тварь не прикинется тенью и не возьмет сил из не-света, не-тьмы. Он чувствовал присутствие чужой воли. Где-то здесь. Надо заставить тварь проявить себя, заставить принять образ. Чем станет она, каким чудовищем? Он прикрыл глаза и произнес заклятье Образа. Тишина. Ничего, только сухой скрученный лист упал откуда-то к его ногам. «Здесь нет листьев», — подумал король, касаясь мечом листа.

— Х-х-а-а…, — одуряющая тошнотворная волна страха и ненависти.

Серый ком студенистого бесформенного тумана клубится у его ног. Чужие мысли шипели в его мозгу, лишая воли, цепеня душу, обволакивая.

— Ты пришел… сильный… хорошо. Иди ко мне… Мы станем одно… Власть… Сила… Мы вырвемся… Иди же, иди, сдайся… Власть…

Он тряхнул головой. Не поддаваться. Вновь прозвучало заклятье Образа. Он ожидал чего угодно, только не этого. Перед ним стоял его двойник. И на миг король забыл, что нельзя смотреть ему в глаза, нельзя, в нем нет силы дракона…

И засасывающая, уничтожающая пустота глянула ему в душу, лишая воли, сознания, уничтожая его «я». Звон упавшего меча и пронзительный холод отозвавшегося на безмолвный крик о помощи перстня вернули его. Он встал, шатаясь. Жуткая слабость. Теперь тварь отняла часть его силы.

Теперь он был слабее. Дурак. Непростительная ошибка. Опал начал тихо светиться. Зеленое слабое пламя билось на его руке. Двойник увидел, что король стряхнул наваждение. Волна злобы и страха. Выхватив тусклый серый меч, двойник бросился на него.