Артур Край

Летопись Перемирия

Единственный способ определить пределы возможного – это набраться смелости и проникнуть на ту сторону – в невозможное.

Книга 1

На краю Перемирия

Часть 1. Героями не рождаются.

Будь у героев время подумать,

героизма вовсе не было бы.

Серый смрадный дым тянулся низко над поверхностью по грудам битого камня, вывороченной земли, остовам искореженных боевых машин… Он ласково огибал останки стен зданий и торчащие кое-где столбы и расщепленные стволы деревьев. Дым был как живой, будто впитав в себя души сгоревших в пламени войны людей. Он насыщал атмосферу, скрывая своим покрывалом от взора Божьего, то что сделали с Его творением неразумные дети Его.

Лейтенант Артемьев напряженно всматривался в серую пелену, которая растворяла в себе весь окружающий мир буквально за десять шагов вперед. Тени руин, как надгробия, вырастали из месива обломков, обильно политых кровушкой атакующих интервентов. После двух суток сумасшедшей гонки, которую называли наступлением, они просто потерялись. Ни сигнала со спутников, ни радиопеленга. Командование будто тоже растворилось в этом вездесущем дыму, смешанном с радиоактивной пылью. Даже Солнце не решалось взглянуть на этот позор человечества, укрывшись стыдливо и скорбно в сером небе.

Пять дней назад, после долгой обороны Белогорода, поступил приказ о начале операции «Меч Вседержителя». Полковые дьяконы завопили о великом предназначении священных воинов Руси и фронт двинулся на запад, полоща хоругвями и «триколорами», в дыму и пламени освобождать исконно славянские вотчины Восточной Ойкумены, неся на штыках истинную веру и сея вокруг вечные ценности из стволов орудий и минометов, попирая гусеницами танков развращенных безнравственных захватчиков.

Ярослав Артемьев не выбирал себе судьбу на этой войне. Конечно, он рвался на фронт, какой бы то ни было. Переживал за «наших» на Ближнем Востоке и в Ойкумене, видя, что Мировой Жандарм, прикрываясь кризисами и эпидемиями, сеет по всей планете раздоры и смуту. Он понимал, что настает время, о котором он тайно мечтал и которое ждал, возможно, всю свою сознательную жизнь.

Их, студентов пятого курса военной академии, срочно, под покровом ночи, прямо из общежития собрали и вывезли, не дав даже собрать вещи. Без объяснений и возможности связаться с близкими их эвакуировали и поместили в какой-то подземный бункер…

Ярослав отлично помнил те тревожные чувства, терзавшие его. Но была и радость, ожидание приключений. Все ждали. Полевых учений… Но грянула мировая война!

Она пришла незаметно. Не было в начале войны для Ярослава ни величественных атомных грибов, разрывающих небеса, ни кромешных кровавых атак или геройской обороны от вероломного противника. После суток тревог и волнений к ним в секцию бункера вошел майор и произнес усталым негромким голосом первые за долгое время слова, прозвучавшие из уст военного:

– Господа офицеры. Приветствую вас. И новости у меня печальные…

Ярославу каждое произнесенное им слово врезалось в память, как раскаленные осколки разорванной старой жизни. Он понял тогда, что пора забыть про родных и близких, оставшихся там, в несуществующем уже мире. Надо отдать всего себя, все свои навыки, умения и силы для возмездия врагу, для восстановления справедливости. И он готов был к этому.

Как ни прискорбно осознавать, но только беды рождают героев. Именно в катастрофах люди становятся сами собой, обретая либо великую благородную силу, либо жуткую постыдную слабость. Неисчерпаемый генератор адреналина. Время проверки на прочность тел и душ. Разрушение, горе и боль вместе со смертью неразлучно следуют вслед за войной. Потери неизбежны. И, как бы ни была велика радость побед, она никогда не будет сильнее горечи потерь. Ни один триумф, ни одна достигнутая цель не стоит слез и крови, пролитых на пути к ним.

Лейтенант встряхнул головой, отгоняя мрачные мысли. Похоже, задремал. Они там, в пелене дыма. Он представляет их, сидящих в своих укреплениях. Их глаза, полные страха, напряженно всматриваются в серую мглу, ожидая возмездия. Глаза крыс, загнанных в угол…

Сражение надвигалось. Ярослав чувствовал это, как приближающуюся благодатную очистительную грозу. Позади нарастал гул артиллерии и трубный глас ракетных установок.

Наконец-то! Вот оно! Еще вчера батальон лейтенанта Артемьева стремительным и внезапным броском, исполненным силы и ловкости, захватил этот населенный пункт и приспособил к обороне. Они слились с развалинами, вошли в камень и в землю, создали классическое произведение обороны. Незримые для противника ходы сообщения и траншеи связали боевые порядки батальона в единый железный организм. Огневые точки, насаженные на концы траншей, как смертоносные наконечники, уставились в самую грудь противника.