Летучий корабль

Ничего не понимаю. Если бы это было в последние недели, я бы еще мог решить, что Довилль решил отомстить мне за историю с Маркусом и все, что последовало за ней. Но если это началось еще до рейда… Картинка не складывается. И еще… если за освобождение Невилла заплатила его бабушка, как они могут убить его? И если на нас с Роном тоже существует загадочный заказ? В этом случае наши жизни в принципе не принадлежат им. И нет никакого «долга жизни», о котором говорил сэр Энтони…

- Гарри, как ты думаешь, они нас убьют?

- Нев, перестань, — неожиданно обрывает его Рон, — что, тебя так радует жизнь на острове, что ты хочешь, чтобы она продолжалась бесконечно? По мне пусть казнят, я сыт этим по горло.

Рон не врет, я знаю. Только вот он зря говорит это Невиллу. Нев не трус, просто он другой, он во многом еще ребенок, он способен на спонтанную храбрость, но не может выносить это тягостное ожидание, неизвестность. Если я сейчас начну утешать его и говорить о том, что умирать вовсе не страшно… как маггловский священник на исповеди…

- Я не знаю, Нев, — говорю я и надолго замолкаю.

Я слышу, как они переговариваются о чем-то тихо за моей спиной, но я не вслушиваюсь.

- Гарри, — Рон кладет мне руку на плечо, — почему ты не подтвердил, что ты не при чем? Ты же ни в чем не виноват!

Я резко оборачиваюсь:

- Как ты себе это представляешь? Я падаю перед ними на колени и говорю: «Пожалейте меня, я невинен, как овца! Это они уговорили меня, силой заставили лезть на Корабль!» Рон, за кого ты меня принимаешь? Разве мы когда-нибудь показывали друг на друга пальцем и говорили «это не я, это он»? Если бы у меня было хоть сколько-то мозгов, я бы отговорил вас! А потом… — я чуть успокаиваюсь, понимая, что от перевозбуждения чуть ли не ору на рыжего, — они бы все равно поймали нас на чем-нибудь еще. Поверь. Если уж такие, как они, что-то задумали, они не бросают дело на полпути. Только я не понимаю пока, зачем мы им понадобились…

- А если они хотят казнить убийцу их Лорда?

Да, Рону, похоже, приходит в голову единственное объяснение, то, о котором я уже успел подумать. Вот только мне непонятно, отчего Довилль в ту ночь, когда я сбежал из таверны, искал меня при помощи магического шара… Единственный, кто не вписывается в схему мести Мальчику-который-убил-того-кого-нельзя-называть, это капитан Довилль…

Нас вновь охватывает тишина. В преддверии близкого утра она понемногу наполняется звуками — это гнездящиеся в кустах птицы предчувствуют приближающийся восход солнца, а ночные охотники возвращаются с добычей в свои норы под корнями деревьев. И еще, еще какой-то звук за моей спиной мешает мне почувствовать поступь приближающегося дня… как будто кто-то тихо шепчет или напевает. Невилл. Сначала я решаю, что он читает молитву, не в силах совладать со страхом. Но когда я вслушиваюсь, я понимаю, что это не так. И те слова вгрызаются в мою память, чтобы потом, спустя пару недель, к ним прибавились и другие, строфы, что до сих пор спрятаны в самых сокровенных глубинах моего сердца. Но в ту ночь Невилл читает другие строки, а те, которыми я буду буквально болен всю осень, идут прямо перед ними. Но тогда я бы не смог их услышать, а то, что сейчас произносит Нев, оно про нас, нас тогдашних, замерших в камере островной тюрьмы в ожидании близящейся расправы:

…Не всем постыдной смерти срок

Мученье назовет,

Не всем мешок закрыл глаза

И петля шею рвет,

Не всем — брыкаться в пустоте

Под барабанный счет.

- Невилл, что это? — я удивленно поворачиваюсь к нему.

- А? — он будто бы выходит из транса, кажется, даже не понимает, о чем я его спрашиваю. Но потом все же объясняет: — Это Оскар Уайльд. Баллада Редингской тюрьмы. Ты что, не знаешь?

Я вообще на тот момент чудовищно необразован. Ничего, я надеюсь, мне удалось наверстать это хоть как-то за то время, что я прожил на свете как Юэн Эванс. А уж те стихи я прочел в первую очередь. А Невилл тем временем продолжает:

Не всем, немея, увидать

Чудовищный мираж:

В могильно-белом Капеллан,

В могильно-черном Страж,

Судья с пергаментным лицом

Взошли на твой этаж.

Не всем — тюремного Врача

Выдерживать осмотр.

А Врач брезгливо тороплив

И безразлично бодр,

И кожаный диван в углу

Стоит как смертный одр.

Не всем сухой песок тоски

Иссушит жаждой рот:

В садовничьих перчатках, прост,

Палач к тебе войдет,

Войдет — и поведет в ремнях,

И жажду изведет.

Не всех при жизни отпоют.

Не всем при сем стоять.

Не всем, пред тем, как умереть,

От страха умирать.

Не всем, на смерть идя, свою

Могилу увидать.

Когда он заканчивает, я собираюсь сказать ему что-то, но не успеваю, потому что из темноты, с той стороны зарешеченного окна, раздаются три ленивых хлопка, а потом голос Драко Малфоя, сейчас так похожий на голос его отца, произносит «Браво»! А потом он подходит вплотную к решетке и угрожающе шепчет, обращаясь к Рону и Невиллу:

- Что, втянули Гарри в дерьмо, идиоты?

- Перестань, Драко, — я перехватываю его руку, а он крепко, чуть ли не до боли сжимает мои пальцы. — Они-то тут при чем? Я сам полез на Корабль.

- Без них бы не полез.