Летучий корабль

Знаешь, я его ждал все эти дни — ведь почти неделя прошла после нашего с Герми возвращения, но его, наверное, опять где-то нелегкая носила. Помоги Мерлин, может быть, унесет опять! Сам понимаешь — идти с ним куда-то разговаривать было нельзя, потому что, хоть он и правительственный чиновник — а они у нас ведь теперь так любят законы — но если ему будет нужно, в голову мне он залезет и не поморщится. Не арестует его за это Нотт, даже не сомневаюсь. Так что я стоял за этим самым чертовым прилавком и пытался сообразить, как бы мне с ним никуда не ходить. Ничего не придумал, так что просто сказал ему, что и здесь тоже неплохо, у меня от брата тайн нет. Очень вежливо сказал, я не самоубийца, чтобы ему хамить. Только вот у тебя выходило… Помнишь, на острове? Я вообще почему-то остров часто вспоминаю. И тебя тоже. И скучаю. Правда, Гарри, ужасно скучаю по тебе.

Он только прищурился, мол, я понимаю, что ты меня боишься, жалкий червь Уизли, но ему пришлось согласиться, потому что тащить меня куда-то силком такой важной птице не к лицу, тем более на глазах у Джорджа.

- Хорошо, — сам знаешь, как он слова цедит, будто все, что он произносит, так важно и драгоценно, что ему жаль и лишний звук проронить перед такой свиньей, как я. — Давайте поговорим здесь. Надеюсь, Вы понимаете, о чем.

Мне показалось, что я уже несколько староват стал для того, чтобы делать большие глаза и изображать невинность, будто он меня в кабинете зелий за какой-нибудь пакостью застукал, так что я просто кивнул ему, мол, понимаю, что он пришел из-за тебя, и говорю:

- Если Вы хотели спросить про Гарри, я не знаю, что мне Вам сказать. Все произошло именно так, как писали в газетах — он уехал вечером на машине и больше не вернулся. Он всего-то пару недель водил машину, может быть, не справился…

Брат, я не сомневаюсь в твоем даре управляться с рулем и тремя педалями — ну что-то же надо было говорить!

- Вы думаете, это был несчастный случай?

И сверлит во мне дыры своими глазищами, а я на всякий случай все же поставил ментальный барьер, чтобы хоть почувствовать, если он мне в голову полезет. Но он не стал. Может быть, они и вправду стараются быть законопослушными, или при Джордже побоялся. Мне на версию с несчастным случаем при нем не очень хотелось налегать, потому что твоя записка… там же ясно, что это не просто автокатастрофа. Он, конечно, тоже что-то заподозрил, потому что ведь сам посуди — странно, что маг погибает в маггловской машине и не пытается выбраться. С палочкой. И даже стихийная магия не срабатывает.

- Ни алкоголя, ни наркотиков?

Я только плечами пожал.

- Откуда мне знать? В заключении Аврората ничего такого не было. Просто смерть от несчастного случая.

- Вы опознали тело?

Знаешь, он так спрашивал спокойно, я даже не знаю, почему мне Гермиона стала дома выговаривать, что я над ним издевался. Что я должен был ему сказать? Выдать тебя? Вот и она тоже не знает, только говорит мне, что так нельзя. А как тогда можно? Я ей рассказал кое-что про остров, она несколько приутихла, когда я ей сказал, как ты с ним дрался, как ты без сознания был, весь в крови, а он тебя…И еще сказал, что ты и так почти труп. Вот пусть и получает труп.

Так что я подтвердил ему, что это был ты, и сомнений нет никаких. А он придвинулся ко мне поближе, смотрит исподлобья, только верхнюю застежку мантии расстегнул, серебряную такую, как коготь дракона. У меня так это перед глазами и стоит. И вдруг про жемчужину спрашивает. Мол, он видел протокол опознания, список вещей, которые у тебя были — а вот ее нет.

- Вы же понимаете, Уизли, какую вещь я имею в виду?

- Да.

Я решил сразу признаться, потому что уже давно решил, что покажу ему и письмо, и жемчужину — пусть знает. И чтоб отвязался уже и понял, что ты не слинял, куда глаза глядят, с его подарком, что бы он там себе ни думал. Чтоб он знал, что тебя нет. А он, разумеется, тут же спросил, где она. И я показал, потому что, как только мы вернулись, я был уверен, что он придет, поэтому сразу принес и ее, и письмо в магазин. А то пришлось бы его с собой на Гриммо вести, а там Герми. И Мерлин знает, как она на него среагирует. Он сначала было потянулся к жемчужине, но потом вдруг руку отдернул, будто не решился ее трогать, и взял письмо. И на лице абсолютно ничего, я думал, хоть что-то замечу, а он будто статью в Пророке читал, скучную такую, про прием в Министерстве или еще какую-нибудь ерунду. Но читал долго. А потом и заявляет:

- Уизли, но если он оставил записку, значит, это не мог быть несчастный случай.

Тут я скромно глазки потупил, не знаю, мол, а ему говорю:

- Сэр, мы записку только после похорон нашли у Гарри в спальне.

Мне кажется, что когда я твое имя произнес, он аж дернулся. Будто это никому не позволено. И говорит мне так тихо, чтоб Джордж не слышал:

- Вы жили с ним бок о бок. Вы что, ничего не заметили? А сейчас смотрите, как невинная овца.