Лев Святого Марка

Синьор Полани пользовался таким уважением в доме губернатора, что, несмотря на ночное время, ему тотчас же поспешили доложить о прибытии позднего посетителя. Узнав от Полани о нападении пиратов на остров, губернатор немедленно распорядился выслать гонца к начальнику галер с приказанием готовиться к погоне за пиратами. Затем он отдал приказание звонить в большой колокол – сигнал, призывающий жителей к оружию; одному из офицеров было велено выступить во главе собравшихся граждан и напасть на пиратов, чтобы приостановить их грабеж; кроме того, был послан вооруженный отряд с носилками для дочерей Полани, чтобы доставить их в губернаторский дворец. Через короткое время около двухсот вооруженных граждан уже были готовы к выступлению против пиратов. Отдав свои распоряжения начальствующим лицам, губернатор, в сопровождении Полани и Франциска, сам отплыл к галерам. Там они нашли уже все в полном порядке; оставалось только поставить паруса и выйти в море, воспользовавшись попутным ветром. Не прошло и нескольких минут, как галеры снялись с якоря и удалились от места своей стоянки. Франциска подробно расспрашивали о месте, где причалил корабль пиратов, но он мог только сказать, что корабль пристал к берегу на расстоянии четырех миль от виллы Полани; точно же указать местность он положительно не мог вследствие того, что вышел на палубу из места своего заточения, когда было уже совсем темно.

После общего совещания было решено двинуться к предполагаемому месту стоянки корабля и преградить ему путь к отступлению в море.

Около трех часов утра губернатор поплыл на одной из галер вдоль берега, остальные же две галеры плыли за ним в некотором расстоянии друг от друга, зорко наблюдая кругом, чтобы не упустить из виду корабль пиратов.

Галера двигалась вдоль берега. В нескольких местах были видны огромные пожарища, которые, отражаясь на небосклоне, освещали окружающий мрак. По приказанию капитана на галере соблюдалось общее молчание, но глаза всех были зорко устремлены в окружающее пространство в надежде увидеть корабль пиратов. Вскоре послышались крики и бряцание оружия с берега на некотором расстоянии от галеры.

– Должно быть, это наш отряд, выступивший из города, настиг пиратов, и их шайка отступает к кораблю, – сказал губернатор.

– В таком случае, – заметил капитан, – их корабль должен находиться где-нибудь поблизости. На востоке уже брезжит свет, и мы скоро увидим очертания корабля, если только он стоит там на якоре.

Когда они обогнули выступавший берег, перед ними ясно обрисовался корабль пиратов. Крики с берега между тем становились яснее, и не могло быть сомнения в том, что там происходила отчаянная схватка.

– От берега отплывает лодка, – объявил один из матросов.

– На весла! – скомандовал капитан. – Корабль от нас на расстоянии не более полумили, и едва ли он успеет уйти от нас.

Матросы приналегли на весла.

Вид горевших домов возбуждал их негодование до крайней степени, и все до одного рвались навстречу пиратам, чтобы наказать их за дерзость.

Пираты на трех лодках спешили к своему кораблю; они уже заметили губернаторскую галеру, и Франциск явственно слышал, как там отдавалась команда скорее садиться на корабль. Подъехав к кораблю, пираты быстро стали взбираться на борт, и команда уже готовилась взяться за весла, когда на них налетела венецианская галера. Она стала бок о бок с кораблем, и матросы бросились с оружием в руках на палубу неприятельского судна. Пираты знали, что им пощады не будет, и с мужеством отчаяния бросились навстречу нападавшим. Впереди всех был Руджиеро Мочениго, который предпочел бы умереть, чем перенести позор быть привезенным в Венецию как пират и изменник отечества. Он вступил в отчаянную рукопашную схватку с командиром венецианской галеры, которая кончилась тем, что Руджиеро вонзил своему противнику кинжал в горло; венецианцы, уступившие было первому натиску пиратов, бросились с новой силой на палубу корабля. Полани, сгорая от нетерпения сразить человека, от которого он перенес столько оскорблений, находился впереди других; рядом с ним был Франциск.

– Руджиеро Мочениго, – вскричал Полани, – изменник, негодяй, берегись, настал твой смертный час!

Руджиеро был поражен, услыхав свое имя, так как на корабле никто из людей даже не знал его имени и все звали его просто капитаном. Узнав Полани, он ринулся к нему навстречу.

– Еще увидим, – вскричал он, – чей смертный час настал, твой или мой!

Противники яростно схватились друг с другом. Полани был еще бодр и силен, но на стороне его соперника была молодость и ловкость. Казалось, однако, что Полани одержит верх и оттеснит своего врага, как вдруг нога его поскользнулась на обагренной кровью палубе, и он упал: еще минута, и шпага Руджиеро пронзила бы его насквозь, если бы Франциск, зорко следивший за поединком, не отразил удара шпаги Руджиеро.

– На этот раз мои руки не в цепях, Руджиеро! – вскричал он.