Лев Троцкий

Что же произошло с Троцким? По каким причинам он не просто столь легко отказался от ограниченной, но все же явно продуктивной, как показало будущее, инициативы? Неужели речь шла всего лишь о подчинении партийной дисциплине и авторитету Ленина? Неужели Троцкий просто спасовал? Такого рода объяснения противоречат его характеру относительно самостоятельного политика, обычно упорно отстаивавшего взгляды, в правильности которых он был убежден.

Можно полагать, что в данном случае мы действительно имеем дело с крайне редкой для Троцкого двойственностью, с идеологическим и политическим тупиком, в котором он оказался. Догмы перманентной революции требовали направить все усилия на выживание большевистской власти в России любой ценой вплоть до наступления заветной международной революции. Наилучшим средством для этого, в его представлении, могла служить жесткая система государственного управления всеми сферами жизнедеятельности населения, суровая дисциплина, обеспечение городского населения продуктами сельского хозяйства по голодным нормам при столь же нищенском существовании крестьянства, непререкаемое проведение партийной линии в идеологической и пропагандистской областях, безжалостное подавление недовольства, даже под коммунистическими знаменами. Троцкий представлял себе Россию как «военный лагерь», построенный по тем же принципам единоначалия и жесткого регулирования, которые он насадил в Красной армии.

В то же время он стал замечать, что эта система не просто дает сбои, но может начать рушиться, не дожив до запаздывавшей международной революции. Такого рода откровения возникали у эмоционального наркома не часто, но когда возникали, оказывали воздействие на образ его мыслей. Скорее всего, именно во время одного из таких «приступов разочарования» и возникло пресловутое письмо в ЦК.

Так что ни о каком убеждении Троцкого в том, что система военного коммунизма изжила себя, говорить не приходится. У Троцкого произошел непродолжительный «еретический загиб», который был быстро преодолен. Как бы исправляя «допущенную ошибку», не пошедшую дальше словесных объяснений, Троцкий в течение всего 1920-го и начале следующего года прилагал максимум усилий по насаждению мер военного коммунизма в тех областях, на которые распространял свое весомое влияние.

Главным направлением его деятельности стало практическое осуществление милитаризации труда, превращения значительной части Красной армии в «трудовую армию». А это означало не что иное, как попытку возвращения Советской России к фактически полурабскому труду миллионов людей.

Курс на трудовое принуждение

С начала 1920 года, когда было отвергнуто его «еретическое» предложение, основные усилия Троцкого были направлены на реализацию трудовой повинности, на милитаризацию труда. Основным направлением в этой области он считал использование на «трудовом фронте» воинских частей. Их привлечение к принудительному труду встречало, однако, противодействие самих красноармейцев и части командного состава. Свидетельством этого являлся вынужденный доклад командования Туркестанского фронта наркому, из которого следовало, что на работы в начале 1920 года было поставлено не более 10 процентов личного состава. Это вызвало недовольство Троцкого, распорядившегося выработать план использования воинских частей, который являлся бы составной частью более широкого плана экономического развития.[726]

Единственным районом, где удалось добиться каких-то результатов в постановке воинских частей на хозяйственные работы, явился Урал, и то благодаря в основном личным усилиям и прямым угрозам наркома, который провел здесь в начале 1920 года несколько напряженных недель. Еще до этого Троцкий внес в Совет труда и обороны (СТО), которым руководил Ленин, проект постановления о 1 — й Армии труда, который был утвержден 15 января.[727]

Делалось это в полном согласии с позицией Ленина и других партийных лидеров, так что ни о какой «особой позиции» наркомвоенмора говорить не приходится.[728]

Это постановление дает представление о надеждах, которые возлагались на военизированный принудительный труд. Находившаяся на Урале 3-я Армия теперь реорганизовывалась в 1-ю Армию труда, которую предусматривалось использовать как единое целое, без дробления аппарата. Подчинение армии местным учреждениям исключалось. Основными видами работы назывались заготовка хлеба (то есть продразверстка), рубка леса и подвоз его к железнодорожным станциям, организация для этого гужевого транспорта путем подводной повинности, учет и ремонт сельхозорудий, земледельческие и строительные работы. Предусматривалось создать Совет трудовой армии с участием представителей наркоматов продовольствия, земледелия, путей сообщения и Высшего совета народного хозяйства (ВСНХ).