Лгунья Ивановна в Париже

«Скажите, а не встречались ли вы с Таисией Ивановной несколько дней назад?» — спросила Наталья Борисовна, и веселые искорки зажглись в ее темно-каштановых радужках. «Да были с ней в „Le Meridien“ и ждали вас весь вечер, пока не выяснилось, что вы едете в Ниццу ночным поездом». — «Все ясно. Обычный финт Таисии Ивановны. Новички попадаются, как голуби в силки!» Мы оставили Ниццу в покое, тем более, что Наталья Борисовна неожиданно рассказала, как ее сына, студента-медика, избили в электричке. «Мы живем в деревне, в сорока километрах от Парижа. Как выяснилось, это были молодые парни, родители которых эмигрировали из Алжира. Они приняли моего сына за еврея». «А вы разве нет?» — спросила Мила и осеклась. «Абсолютно нет! В том-то и дело, что нас вечно принимают за евреев. Особенно опасно было во время войны. Из-за нашей семейной смуглости и черноглазости, которая у русских еще со времен татарщины, моему деду и отцу надо было вечно входить в объяснения с бошами. А теперь арабы!» «Да, несомненно, это ужасно, когда тебя принимают за другого», — сказал я, понимая, как трудно вырваться из круга проклятого еврейского вопроса, не поранившись о колючую проволоку лжи.

Апрель 2009, Бостон