Лягушачий король

Ему оставалось найти сердцевину. Сергей хорошо представлял ее очертания, но требовались детали. Не расцвеченных впечатлениями рассказов очевидцев жаждала его душа, а сухого, отстраненного языка протокола.

Руслан Чеботарев действительно оказался парнем лет двадцати пяти, подтянутым и молодцеватым. Форма сидела на нем так, что Бабкин неожиданно для себя проникся завистью. Хотя чему завидовать, когда он сам все эти форменные упаковки терпеть не мог, а любой официальной одежде предпочитал футболку с джинсами!

А вот поди ж ты.

Он показал следователю свою лицензию (Чеботарев изучил ее с любопытством человека, которому не доводилось прежде встречаться с частными детективами) и изложил следователю, что привело его из Москвы в Арск.

Они мгновенно перешли на «ты». Сергей с легким злорадством подумал, что Илюшин с его неистребимой привычкой к выканью крутился бы в этом кабинете как уж на сковородке.

Затем он выкинул из головы Илюшина, его расследование, Машу, детей, собак и все остальное и полностью сосредоточился на том, что привело его к Чеботареву. Сергей умел входить в состояние, когда все, не относящееся к его работе, растворялось, – будто таяли отделенные от него толщей воды силуэты людей, стоявших на борту, пока сам он в батискафе погружался в неизведанные глубины, и только то, что было на глубине, теперь имело значение.

Это умение в свое время спасло его нервную систему в первом браке. А бывшая жена навсегда осталась в убеждении, что он бесчувственная сволочь.

Но Бабкин не был сволочью. Просто из батискафа все воспринимается по-другому.

– Помню это дело, само собой, – сказал Чеботарев. – Только название села забыл… Чемень?

– Усть-Чекан.

– Точно. Трое погибших по собственной глупости.

– Стопроцентно по глупости? – спросил Сергей.

– Да, они угорели. Двое местных и их приятель, с которым они пили, не просыхая. Экспертиза показала, что очаг возгорания находился внутри, возле печки. Баня старая, выгорела за пять минут.

– Можно дело посмотреть? – попросил Сергей.

Чеботарев напрягся. Бабкин ощутил себя крестьянином, неторопливо подъезжавшим к городу на груженной репой подводе, перед которым неожиданно с лязгом упали железные ворота. В следующую секунду он понял причину. В нем узрели не простака, собиравшегося торговать репой, а шпиона в кольчуге под косовороткой.

– Я не проверять тебя собираюсь, – он даже усмехнулся, – а посмотреть, кем были погибшие. Меня особенно интересует третий, который не местный. Предполагаю, что он должен прямым путем вывести меня на моего фигуранта.

Чеботарев прищурился, взвешивая, стоит ли соглашаться на просьбу.

– Ладно, подожди в коридоре.

Бабкин сел на длинную скамью, обитую дерматином, и задремал. Он устал. Его вымотали перелеты, переезды и ночевки в дешевых гостиницах. Все эти мытарства не оплачивались клиентом. Однако Бабкин ни на секунду не сомневался в необходимости своего расследования. Он лишь сокрушался о том, что в возрасте этого парнишки, Чеботарева, даже не заметил бы нарушения привычного режима.

Спина, опять же… Надо было Илюшина бросить под машину в Карелии, а не самому ложиться под нее. Потом он вспомнил, что Илюшина в это время вешали, и тяжело вздохнул[2].

Сергей не знал, как долго проспал. Ему пришлось поискать глазами окно, чтобы убедиться, что в нем не разгорается рассвет. Некоторое время он всерьез допускал, что мог проваляться на дерматиновой скамье целую ночь.

– Видок у тебя, конечно… – хохотнул Руслан. – Уж извини за прямоту!

Чеботарев протягивал ему папку, и Бабкин счел, что парень имеет право на фамильярность.

– Мало спал, плохо ел, – в тон Чеботареву ответил он.

С трудом выпрямился, стараясь не морщиться от ноющей боли в спине. Потянуться бы хорошенько, размять шею! Но гордость не позволяла. И чувство уместности. Явился за помощью, уснул в коридорчике, как одряхлевший дед, а теперь не может подняться с лавки, не покряхтев как следует. Тьфу!

Он взял папку, вернулся за следователем в кабинет. Пристроился на стуле возле окна и углубился в изучение материалов дела, на время забыв о Чеботареве.

Акт о пожаре. Протокол осмотра места преступления. Фотографии. Объяснения очевидцев. Экспертное заключение…

На последнем он остановился подробнее.

Следователь сказал правду: пожар начался внутри. Кто-то из погибших не закрыл дверцу печи, и, вероятно, не до конца засунул в нее полено, создав таким образом подобие моста для огня. Пламя перебежало из топки на пол; доски вспыхнули, а остальное было делом времени.

Настал черед фотографий. Хоть Сергей и сказал Чеботареву, что его интересует только личность третьей жертвы, он был частным сыщиком до мозга костей. Сыщик смотрит на все своими глазами, не доверяя чужим.

Фотографии, от которых содрогнулся бы любой нормальный человек, не вызвали в нем ничего, кроме профессионального интереса. Он окончательно отбросил мысль о поджоге. Одно тело было найдено на полу, два других – на полках. Жертвы не пытались выбраться наружу.