Либеллофобия

После встречи с местными я зарубила на носу: из-за семьи Лау паукам здесь рады едва ли больше, чем эзерам.

На картах из музея посольства не нашлось. Только исторический центр. Зато всего в четырёх столпах от меня стояла ратуша каргомистра, и разумнее было пойти туда. Пока я лезла вверх по серпантину лестниц, к недобитым стёклам жилищ прижимались детские носики и тентакли. Прямо над головой откинулась ставня, и на лоджию вышла взрослая карминка с ведром помоев. Мать шугнула ребят от окон. Ведро задрожало. Желание вывалить мусор мне за шиворот витало в воздухе.

– Мсти, полегчает! – крикнула ей. – Это я пью кровь Кармина! Я убила ваших мужчин! Я забрала воду! Я устроила здесь конец света! Я! И у меня теперь – всё хорошо, посмотри!

Непослушные личики снова прижались носами к стёклам. Карминка фыркнула и выплеснула помои в сторону.

– Тот мост между столпами ненадёжный, обойди вон там.

А потом хлопнула ставней, и квартал затих.

Скоро я очутилась перед парадным входом ратуши. Она пустовала – из окон валил дым, внутри догорали кабинеты. Я растерянно читала таблички на карминском, когда вертушка вестибюля чуть не сбросила меня с балкона.

– Добро пожаловать в Гранай, туристскую жемчужину Кармина!

Робот. Робот в виде паука-птицееда топал навстречу, дружелюбно раскинув хелицеры и переднюю пару пушистых лап. Мне казалось, роботы обижаются, если не ответить на радушие, и я неловко прижалась к искусственному меху.

– Меня зовут Сьют! – представился он. – Экскурсии для шчеров к вашим услугам.

– Сьют, мне нужно в посольство Урьюи.

– Схема кварталов со всеми достопримечательностями – вот тут, – он постучал по голове и преисполнился энтузиазма. – Я проведу вас любым маршрутом: прогулочным, деловым, экстремальным, романтическим.

– Кратчайшим! – я подняла палец, прямо как папа. Обычно этот жест понимали даже роботы.

– Как пожелаете! Пунцовый квартал, Томатный просвет, столп 143. Прошу!

У Сьюта было два режима: просто со звуком и с громким звуком. Он останавливался у изувеченных, оплавленных развалин и с восторгом объявлял: «Налево открывается чудный вид: резные своды базилики святого Алебастро!» Или: «Казино-ресторан межгалактического класса с поющими фонтанами!» – и я представляла, как это лежащее у моих ног истерзанное пепелище пропускало по столько-то тысяч гостей в неделю. Иногда нам попадались карминцы и долго с неприкрытой злобой смотрели вслед.

– Сьют, а программа защиты туриста у тебя есть? Что, если они нападут?

– Это исключено, – возразил робот. – В Гранае ничтожный уровень преступности. Дружелюбие и радушие к любой расе – системообразующий принцип гостеприимства карминской столицы.

– Сьют. Ты… не видишь, что происходит?

Не сбавляя шаг, робот послушно покрутил четырьмя парами глаз:

– Вижу, как похорошел Гранай при новом каргомистре!

Вот же… Впрочем, его отношение к реальности не меняло адреса посольства. Сьют был пушистый, безопасный и не нервничал: идеальный гид по адскому серпантину.

Страшно хотелось пить. Я не добыла ни глотка со вчерашнего дня.

– …старейший паб Граная, – распинался Сьют, – В жаркие солнечные деньки, как этот, паб радушно привечает туристов и завсегдатаев кружечкой токсидра из прохладного погреба. Кстати, вино в руженитовых бочках не портится годами. А вверх по улице…

– Стой! – всполошилась я. – Мне нужно в этот паб.

– Но есть ли вам шестнадцать? По карминским законам…

– Мне девятнадцать. Просто выгляжу не очень.

Робот просканировал меня и перекрыл путь, расставив плюшевые ноги.

– Необходим подтверждающий документ.

– О-о, серьёзно?.. То есть ты не замечаешь конца света, а во мне сомневаешься!

– Необходим подтверждающий документ.

Захотелось выщипать ему весь мех на брюхе.

– Сьют, я хочу в туалет. Ты же не заставишь девчонку наделать лужу прямо на пороге старейшего паба в городе?

– Разумеется, нет. Но я вынужден вас сопровождать.

– А тебе самому-то есть шестнадцать?

На полу паба ковром стелились осколки, потолок был изрезан стёклами и пропитан вином. Вспомнился наш дом в первый день войны, вся эта пляска бутылок.

– Постарайтесь управиться побыстрей, – попросил Сьют, ковыряя ногой высохший труп бармена. – Мне что-то не нравится сегодняшняя публика.

Я сорвала табличку со значком женского туалета и прилепила на дверь кухни. Спуск к погребу, вероятно, был где-то там. Из-за двери выскочил бокал бордовой наливки и, больно хлопнув по лбу, улетел в потолок, звякнул и разбился. Повезло, что это был только бокал. В баре тоже побывали мародёры. Холодильники повалили и раскурочили, но стальную дверь в погреб не осилили. Я присела поковырять электронный замок.

– Всё в порядке? – робот шебуршился у кухонной двери, но табличка сработала: зайти в уборную не позволяла программа тактичности.

– Да, Сьют! Тут целая очередь. Девочки, знаешь ведь…

– Ах, понимаю, понимаю.