Либерти

– Мы будем втроем? – задает вопросы Валери, а мы с Эриком только молча переглядываемся. – Что происходит?

– Валери, ваш покойный муж очень хотел удивить вас. Но не сегодня, а намного позже, – начинает Эрик. – В годовщину вашей свадьбы.

– До неё ещё пару месяцев.

– Я в курсе. Но так уж вышло, что одна известная нам девушка, – говорит Эрик, окинув меня влюбленным взглядом, – жаждала ускорить это событие.

– Не вашу годовщину с мужем, а вручить вам подарок, который он приготовил, – вмешиваюсь я.

Судя по настороженному взгляду Валери, она сейчас чертовски поражена происходящим.

– Пожалуйста, не нервничайте и не паникуйте, – успокаиваю я её, сев рядом, – всё хорошо.

– Обычно, когда так говорят, то всё чертовски плохо.

– Не говорите ерунду и доверьтесь нам! Эрик, ну же?

– Валери, когда я познакомился с вашим мужем, он мне четко и ясно дал понять, что это «дело» – крайней степени важности.

– Мне уже падать в обморок?

– Эрик! – фыркаю я. – Ты можешь говорить как-то попроще?

– Попроще? Окей: Валери, ваш муж очень любил вас и хотел во что бы то ни стало преподнести вам этот подарок.

– Любил, – смеется она. – И трахал всё, что видел. Ну, да ладно! Что этот любовничек оставил для меня? – шутит Валери.

Эрик улыбается, а потом его взгляд становится по-доброму серьезным.

– Поверьте, Герман приложил очень много усилий, чтобы сегодня к вам вернулось то, что вы давно потеряли.

Я замечаю, как в улыбчивых глазах Валери зарождается волнение. Веки расслабляются, зато заметно напрягаются мышцы лица. Когда Эрик наклоняется к полу и поднимает большую бархатную коробку, Валери замирает и кажется, даже бледнеет.

– Я не думал, что буду делать это вместо Германа. Уверен, он сделал бы это куда более эффектнее, чем я.

– Меньше текста, милый, – шепчу я.

Когда Эрик осторожно поднимает большую крышку, я не отвожу глаз от взволнованной Валери. Как только она видит содержимое коробки, её дрожащие руки начинают метаться от лица к столу, к груди и обратно. Валери улыбается, смотрит то на нас с Эриком, то в коробку, а по щеке неспешно спускается тонкая слеза.

– Поверить не могу… Боже… Это же… Это же…

Её руки дрожат от волнения и радости. Она берет то самое зеркальце с рубином, а я едва сдерживаюсь, чтобы не разрыдаться от счастья.

– Оно моей… Моей бабушки, – всхлипывает она, объясняя нам с Эриком. – Господи, я сплю! Это сон, да? Только поглядите, ожерелье! Кольцо! Я помню его! Пожалуйста, расскажите мне… Как? Откуда?

– Это очень долгая история, Валери, – говорит Эрик.

А я же, смахивая слезы, хватаю бутылку шампанского и протягиваю ему.

– У нас целая ночь впереди! Открывай бутылку и начинай с самого начала.

– Тебе нужно определенно жениться на этой девушке, – смеется Валери сквозь слезы. – Ты больше нигде такую не найдешь!

– Это уж точно.

02:46 (Три недели назад)

– Мой гладиатор! Мой гладиатор! Ещё! Ещё!

У мужчины уже не осталось сил. Он даже разозлился на себя, ведь ему всего-то семьдесят пять! То ли дело старик Уэлш, с трудом таскающий свои ноги, как мешки с овощами. Нет, Генри Джонс уж точно покажет этой ненасытной женщине, на что он способен в постели.

– О, да! – закричала его страстная любовница, распластавшись на кровати. – Ты сделал это! Мой мальчик!

– Ты всех нас так называешь? – спросил мужчина, едва переводя дух. – И меня, и Уэлша, и женатика Матвеева? Интересно, этот болван всё ещё внизу, или убежал к своей разродившейся женушке? Терпеть его не могу.

– Ох, дорогой, не ревнуй, – проворковала женщина. – И как ты можешь так говорить об Олеге? Сам то от своей женушки одно по углам прячешься.

– Дона не дает мне воздуха. Всё время дышит в спину и биту наготове держит. Иногда мне кажется, что она что-то задумала. Ох! Принцесса моя, – протянул мужчина и зарылся в плоские женские груди, – я так мечтаю быть с тобой, иметь тебя каждую секунду!

– Не начинай, Генри, – фыркнула Ли Массаллис и спихнула с себя любовника, – ты же знаешь, мне с тобой интересно, пока ты женат на такой свирепой женщине, как твоя очаровательная Дона.

– Откуда в тебе столько желания ходить по краю?

– По краю? – усмехнулась она, набросив на себя прозрачный красный халат. – Дорогой, это лишь легкая забава по сравнению с тем, что у меня было раньше. И давай не будем обсуждать всех моих мальчиков, иначе твоя принцесса очень расстроится.

– Мальчиков, – буркнул Генри и поднялся с кровати. – Ты с Матвеевым играешь в самые разные игры, а со мной просто трахаешься в кровати две минуты!

– Так ведь ты же на большее не способен!

– Что это было несколько минут назад? Ты с Матвеевым играла в преступника и жертву? Почему мне не позволяешь быть каким-нибудь маньяком или сантехником?

– Генри, я не намерена обсуждать с тобой всех своих мальчиков!

– Хватит называть их так!

Джонс схватил свою пижаму в полосочку и стал быстро натягивать длинные штаны. Ли Массаллис тем временем неспешно наполнила свой высокий фужер холодным шампанским и обула на ноги красные тапочки с каблучком-рюмочкой.

– Успокойся, гладиатор мой. Иначе твоя подозрительная Дона с тебя кожу живьем сдерет, почуяв твою нервозность. А ты мне ещё очень нужен.