Личная рана

- Но любые убеждения не оправдывают убийство,- возразил я, раздосадованный ее угодливостью.- Коммунисты уничтожают людей сотнями тысяч, жертвуя их светлому будущему и человеколюбивым идеалам. Но от этого преступление не перестает быть преступлением.

- Я согласен, мистер Эйр. Убийство не прощается никогда,- торжественно заявил отец Бреснихан.- Оно лишь может быть забыто.

Кевин Лисон озадаченно изучал меня. Его брат резко встал.

- Собираюсь посмотреть, не поднялась ли вода. Опять небо пасмурное. Если вы что-нибудь понимаете в рыбалке, Доминик, предлагаю пойти полюбоваться на рыбака из рыбаков за работой.

Я проследовал за ним в противоположный конец коридора. Комнаты находились в неописуемом беспорядке. Пара весов для рыбы на краю стола, металлические коробочки с грузилами и искусственными мушками, наваленные горой рядом, высокие узкие шкафы с удилищами и баграми, бюро, захламленное старыми счетами, пять пил, свисающих с гвоздей на стене, фотографии пойманных рыб и резвящихся коней, рыболовные сети, брошенные в углу, барометр и температурный график на стене, концы веревок, высовывающиеся из ящика комода, и старинный радиоприемник создавали потрясающую композицию.

Я обнаружил медаль, полускрытую хламом, на каминной полке. Это оказалась награда участника Войны за независимость.

- Вы участвовали в беспорядках?- изумился я.

Фларри смущенно моргнул.

- Просто купил по случаю на распродаже. Вы соблаговолите взять удочку?

- Спасибо, но сегодня вечером я лучше посмотрю,- поспешил я отказаться от столь высокой чести.

Фларри неуклюже заковылял к выходу, непроизвольно учащая шаг, словно алкоголик, завидевший заветную бутылку. Мы приблизились к поросшей травой песчаной косе, находящейся ярдах в ста от дома. Остальные последовали за нами.

Старший Лисон определенно знал свое дело. Наживка опускалась на воду так же легко, как пальцы виртуозного пианиста прикасаются к клавишам. Остальные едва успели подойти к нам, когда Фларри сделал резкое движение левой рукой. Вода заволновалась, катушка стала разматываться.

- Поймал!- взволнованно воскликнула Майра.

Все лицо Фларри напряглось, словно леска. Он словно скинул с плеч лет десять, в глазах появился воинственный огонек. Рыба рванулась на глубину, потом выскочила на поверхность и начала метаться, изгибаться и бить хвостом по воде. В ее движениях было что-то возбуждающее, эротическое. Когда Фларри постепенно вывел добычу на отмель, мелькнуло ее серебряное брюхо.

- Веди ее, Фларри! Веди!- завопил Кевин.- Его высокомерная манера держаться исчезла.- Подтащи ее сюда! У меня есть багор!

Мэр ударил по рыбине. Последние конвульсии. Фларри улыбнулся отцу Бреснихану:

- Она здорово сопротивлялась, верно?

Я мрачно смотрел на них, стоя в нескольких ярдах.

- Сопротивлялась!- буркнул я себе под нос.- Как будто у нее был хоть один шанс вырваться!

На мгновение чьи-то пальцы сжали мое запястье. Гарриет Лисон прошипела мне в ухо:

- Верно. Я тоже все это ненавижу! Просто с души воротит. Какое лицемерие!

- Вы обязательно должны зайти к нам как-нибудь вечером с удочкой, отец Бреснихан.- Фларри все еще не мог отдышаться.- Вы уже сто лет не рыбачили в этом озере. Не можете же вы целыми днями гоняться за грешниками!

Через несколько минут мы зашагали назад к дому. Кевин Лисон, уже не похожий на взволнованного маленького мальчика, догнал меня.

- Так, значит, вам понравилось ваше жилище, мистер Эйр?

- У него есть определенные достоинства,- нейтрально ответил я.- Сколько вы за него хотите?

- Пять фунтов вас устроит?

Лицо мое вытянулось. "Пять фунтов в неделю?" - ужаснулся я, а вслух произнес:

- Не думаю, что смогу себе это позволить.

- Пять фунтов в месяц конечно же,- успокоил меня младший Лисон, видимо догадавшийся о моих мыслях по выражению лица.

Фларри, шедший впереди, резко повернулся, словно был поражен услышанным, и недоверчиво уставился на брата.

- На длительный срок,- добавил Кевин.- Вы ведь пробудете в Ирландии месяцев шесть, не так ли?

- Да,- подтвердил я и неожиданно для себя добавил: - Договорились. Пять фунтов в месяц.

Оправившись от кошмарного предположения о пяти фунтах в неделю, я решил, что Кевин не такой уж отчаянный скупердяй, каким описал его старший брат.

По возвращении в дом Фларри снова налил нам выпить.

- Нет, я должен идти,- вежливо отказался священник.- Рад буду вашему соседству, мистер Эйр. Мы обязательно должны как-нибудь поужинать вместе. Нам в Шарлоттестауне нужна свежая кровь, ведь молодежь от нас уезжает. Нет, спасибо, Майра, я пройдусь пешком. Мне нужно еще заглянуть по дороге к Кессиди.

Когда отец Бреснихан откланялся, Фларри обратил свой меланхоличный взор на нас.

- Молодежь уезжает!- иронически воскликнул он.- Подумать только! И кого в этом винить, кроме себя самого?

Майра Лисон бросилась в атаку:

- Фларри! Ты говоришь ужасные вещи! И о ком? О нашем приходском священнике! Мне стыдно за тебя!

- Тогда выясни у молодого Имонна, почему он сбежал в Лондон,равнодушно произнес он.- И если уж на то пошло, спроси у Клэр!

- Это гнусная ложь! Верно, Кевин?- обратилась Майра к мужу, ища поддержки.