Личная жизнь адвоката

Следователь не был голословным. Он подошел к металлическому сейфу и неторопливо его открыл. Пока он изучал нутро хранилища, адвокат и Ева успели прочитать самодельный плакат с изображением Глеба Жеглова, прикрепленный на дверцу магнитом: «Вор должен сидеть в тюрьме!» Сыщик вынул из сейфа пластиковый пакетик, внутри которого оказалось кольцо. Дубровская протянула руку, но следователь отрицательно покачал головой. Вещдок он предпочел держать в собственных руках. Должно быть, он опасался, что адвокатесса проглотит его.

– Узнаете? – спросил он Еву. – Ваша штучка?

Та медленно кивнула головой.

– Да. Откуда это у вас?

Тот в ответ лишь хмыкнул.

– Изъято у вашего Жорика, конечно. Скажите лучше, где вы раздобыли эту вещицу? Я так понимаю, что на зарплату медсестры вы могли покупать только пластмассовые безделушки.

– Это кольцо мне подарил Артем, – сказала Ева, чуть помедлив. Она вспомнила вдруг тот день, когда Винницкий преподнес ей этот дар, встав одной ногой на колено. Он был так старомодно галантен, так серьезен, что она, не выдержав, рассмеялась. Он, помнится, обиделся на нее. Встал с колен, отряхнул брюки и без лишних церемоний надел ей кольцо на палец.

Воспоминания полоснули по душе острой бритвой. На глазах Евы появились слезы. Следователь понял это по-своему.

– Конечно, подарил, – поддакнул он насмешливо. – А вам хотя бы известно, сколько стоит подобный подарок?

Следователь вынул кольцо из пакета, чтобы адвокат смогла рассмотреть его, но по-прежнему цепко держал улику в своих пальцах.

Дубровская глядела на камешек, чистый, как слеза, отражающий свет каждой своей гранью. Оправа перстня казалась тяжелой и вычурной. Вероятно, эта вещица была старинной. Сейчас в моде были изящные украшения.

– Артем говорил, что в кольце бриллиант, – тихо проговорила Ева. – Думаю, он стоит немалых денег.

Сыщик снисходительно кивал головой.

– Для бедной медсестры из больницы – это целое состояние.

– И вы хотите сказать, что Ева отдала кольцо своему приятелю только для того, чтобы с ним расправиться? – недоверчиво произнесла Дубровская.

– Именно это я и говорю. Кольцо – оплата за убийство.

– Но я не отдавала кольцо Жорику! – воскликнула Ева. – Это подлая ложь!

– Откуда же тогда оно у него взялось?

– Не знаю! Я всегда носила его на пальце.

– А не мог этот Жорик попросту украсть кольцо? – предположила адвокат. – В вашем постановлении значится, что это неоднократно судимое лицо.

– Если говорить абстрактно, в этой жизни все возможно, – хмыкнул сыщик. – Но наша дискуссия несколько затянулась. Что прикажете записать в протокол?

– Запишите, что я не признаю вину! – зло выпалила Ева. – Напишите, что вы специально сфальсифицировали улики, чтобы подставить меня и Жорика. Он не убивал Артема, а я не заказывала ему это убийство. Вы можете в это не верить, но я любила Винницкого.

– Помнится, в нашу первую встречу вы сказали, что ненавидите его, – напомнил следователь.

– Да, тогда я ненавидела его, – мотнула головой Ева. – Но тогда я еще не знала, что он мертв.

– Бросьте зубы заговаривать! – прикрикнул сыщик. Должно быть, его утомило хождение вокруг да около. Эта девчонка пыталась заморочить ему голову. Она то пускала слезы, то истерически кричала, обвиняя его. Она была никудышная актриса. – Вы уже признали факт неприязненных отношений с Винницким. Вы сказали, что привлекли к разрешению вашего конфликта Бирюкова. Вы даже поведали мне, что Бирюков нанес удар Винницкому. Как там у вас? «Разбил нос»? Вам показать ваше объяснение?

Следователь решительно придвинул к себе клавиатуру компьютера.

– Так, что мы будем писать в протокол? – сердито поинтересовался он.

– Запишите то, о чем вам сказала Ева, – твердо произнесла Дубровская. – Она вину в организации убийства не признает. Вострецова не просила приятеля расправиться с Винницким.

– Может, она отрицает даже свой визит к нему в дом? – зло спросил следователь. – Вы можете говорить что хотите. Ваше право! Но Вострецову и Бирюкова видели на месте преступления. У меня есть очевидцы и вещдоки. Если вас это не интересует – валяйте! Выставите себя на посмешище в суде.

– Нет, я была в доме Винницкого, – вмешалась Ева. – Жорик был со мной, но мы пришли просто поговорить с Артемом…

Сыщик достал из пачки сигарету и, не спрашивая разрешения милых дам, закурил, показывая, что находится в высшей степени раздражения. Зажав сигарету губами, он, пыхтя, как паровоз, начал печатать. Его пальцы проворно бегали по клавиатуре компьютера, а на экране появлялись строчки.

– Как отнесся Винницкий к вашему появлению? – спросил он.

Ева заколебалась.

– Хорошо. Мы просто поговорили.

Сыщик хмыкнул и только покачал головой.

– Вас видела Милица Андреевна?

– Да.

– Она требовала, чтобы вы ушли?

Ева обеспокоенно взглянула на Дубровскую.

– Отвечайте самостоятельно. Если это будет ответ адвоката, я занесу это в протокол!

– Ну, как вам сказать… Милица Андреевна всегда относилась ко мне не очень. Может, она и не обрадовалась нашему визиту.

– Дарил вам Винницкий в этот вечер ювелирные украшения?

– Нет, а почему вы спрашиваете?

– Дарил он что-нибудь Бирюкову?