Личная жизнь духов и привидений. Путешествие в занятный мир шарлатанов

Я пытаюсь прервать его вопросом, как же с помощью астрологии можно предсказывать будущее. Но он вошел в раж и не обращает на мои вопросы никакого внимания.

Я начинаю постепенно впадать в коматозное состояние. Я делаю глоток красного вина, прикусываю щеку изнутри и пинаю сам себя, чтобы не уснуть. А астролог продолжает вещать о своих странствиях по Индии.

Я буду называть астролога Питом. Хотя по-настоящему его зовут иначе. Я чувствую, что обязан сохранить его настоящее имя в тайне, — ему это необходимо. Впрочем, Пит ни в чем не виноват, проблема в том, что он верит в могущество астрологии. Делать его козлом отпущения было бы неразумно. К тому же ему под шестьдесят, он носит старые шерстяной джемпер и куртку, подобных я не видел с 1980-х годов. Мне его жаль. Старомодная куртка навевает мысли о беднягах-пикетчиках, стоящих на морозе.

Пит все бубнит о событиях, произошедших в Дели. Кажется, он заболел, а потом поехал куда-то на грузовике. Не знаю. Может быть, мой гороскоп предсказывает, что я буду умирать именно сегодня — долго и мучительно?

Но я все же умудряюсь вернуть его к теме. Рассказываю о людях, которым предсказывали будущее.

— А, я этим больше не занимаюсь, потому что люди частенько расстраиваются, — говорит Пит.

Я с улыбкой сообщаю ему, что у моей сестры есть натальная карта, в которой предсказана ее смерть.

Поглядев на меня, Пит усмехается:

— Боже мой! Уверен — она до смерти перепугалась!

— Да уж, — соглашаюсь я.

Он все еще хохочет, и я ему все рассказываю.

— Это предсказание для моей сестры и ее дочери составили вы. Теперь они обе верят, что должны умереть, и все из-за вашей натальной карты.

Пит смотрит на меня, а потом на дверь. Я не пытаюсь ему угрожать. Просто беру бокал вина и, делая глоток, пристально гляжу на астролога.

— Я… э-э-э… мне трудно выдать вам полную подоплеку тех предсказаний, поскольку я не вижу их натальные карты, — говорит Пит, неуютно ерзая на стуле.

Я заглядываю в блокнот.

— В той части карты, где содержится предсказание, у них обеих говорится о положении Скорпиона. У Сары он связан с Юпитером, а у Элли — с Меркурием, — заявляю я таким тоном, будто понимаю, о чем говорю.

С тем же успехом карта Сары могла быть связана с собачьими консервами — яснее бы не стало. Но я надеюсь, что эта информация освежит Питу память.

— О, этот знак, помимо всего прочего, часто связывают с водой и смертью. Если еще и планеты нехорошо расположены, нетрудно сделать предсказания, о которых вы упомянули, — пытается успокоить он, но тщетно. — Но для предсказания смерти должны быть и другие негативные влияния, — добавляет он.

— Верно, — вслух говорю я, но думаю, что говорить такие вещи в корне неверно.

Пит не в состоянии признать, что астрология не может предсказывать подобное. Он истово верит в эту псевдонауку и начал делать это давно — еще задолго до моего рождения. Беседа за бокалом вина не изменит его мнение. Так что я даю ему послабление. Прошу его просмотреть натальные карты еще разок и рассказать мне, что он в них видит.

Он соглашается, но слишком поспешно. Я оставляю Пита в компании его бокала и захожу в бар, оплатить счет. Затем, пока бармен снимает деньги с моей кредитки, оборачиваюсь назад, на наш столик. Пита уже нет. Он испарился.

Сбежал. У меня такое чувство, что я больше никогда не увижу его старомодной куртки.

«Я пересмотрел натальную карту вашей сестры», — гласит заголовок письма, отправленного мне Питом. К моему изумлению, великий путешественник сдержал свое слово, и я быстро пробегаю глазами строчки.

«Предупреждение насчет воды очень общее, и в карте нет данных, способных его подкрепить, так что просто нужно быть осторожным в путешествиях. Я бы упомянул, что занятия йогой или медитацией могли бы помочь вашей сестре продлить жизнь, — пишет астролог. — Пожалуйста, убедите ее, что беспокоиться не о чем. В карте очень много позитивных влияний, а идеальных натальных карт попросту не существует», — продолжает он, а затем следует приписка: мол, у моей сестры есть склонность к волнениям.

Неужели? Нет, думаю я, такой склонности у нее нет.

«Я взглянул и на карту Элли. В ее случае, как и в случае с ее матерью, особо не о чем беспокоиться. В целом влияния планет на ее жизнь довольно положительны».

Новости, конечно, приятные. Но эта кардинальная перемена предсказания не вернет уверенности моей сестре. Вера прячется слишком глубоко, поэтому, прежде чем рассказать Саре о новых открытиях Пита, мне надо вооружиться и другими фактами. Мне нужен иной взгляд на это дело, и я направляюсь туда, где о звездах знают все, — в Королевскую обсерваторию в Гринвиче, чтобы встретиться с Ребеккой Хиггетт, заведующей отдела истории науки и техники.