Личность

Сбор был назначен около часовенки, построенной после восстания 1863 года, местность называлась Могилки. Пришли все: пятеро от Кжижаковского, двое от Петра Маньки — подпольная кличка «Волк», четверо от «Настека», двое от Гжегорчика — «Гжегожа» и я, командир по кличке «Хель». «Штерн» с Добрым пришли раньше нас. «Штерн» приказал нам принять новую присягу и дать клятву, что мы будем сражаться до последней капли крови за Народную Польшу, за братство всех людей, а потом сказал напутственное слово. Стемнело. В фонарике часовни горела свеча.

— Вы идете на борьбу иную, чем обычные солдаты, вы идете защищать людей от террора, преследований, унижений, от рабства и смерти, от произвола фашизма. Провозглашайте всюду, кто вы, повсюду создавайте наши группы, готовьте народ к борьбе.

Он говорил нарочито громко, стараясь скрыть свое волнение. Мы стояли перед ним по стойке «смирно», над нами было ясное небо, предвещавшее хороший день, и нас переполняла красота этой минуты, а не Слова «Штерна», и вдруг рев мотоциклов ошарашил нас, в этот торжественный миг мы совсем забыли об осторожности.

— Спокойно, — сказал «Штерн», — фашисты не могут знать о нашем отряде и месте сбора. Это случайность. Они куда-то едут на облаву.

Мне как командиру полагалось отдать первые распоряжения, а я думал лишь о безопасности «Штерна» и Доброго. До лесной часовни не пройти ни одной машине, даже на лошадях не пробраться сквозь чащу по едва заметной, заросшей кустарником и заваленной валежником тропке. В глубине души мне хотелось вступить в открытый бой с гитлеровцами, но я знал, что «Штерн» этого не позволит. Нам отводилась роль скорее вооруженного отряда агитаторов и судей, чем обычной партизанской группы, поэтому мы перебазировались на соседний холм, и оттуда в бинокль я пересчитал светящиеся фары мотоциклов. Их было десять. Они кружили вокруг лесной опушки, то и дело останавливались и из ручных пулеметов короткими очередями поливали темные заросли. Значит, целью их поездки был гурницкий лес. Я продолжал наблюдать за то исчезающими, то появляющимися огоньками. Мотоциклы все дальше углублялись в лес, держа путь в направлении высотки, где находилась часовня. Неужели кто-то нас выдал? Я не знал всех лично из своего отряда, но в него могли попасть самые смелые, самые надежные, а те, кто их назначал, были вне всяких подозрений. Своими сомнениями я не стал делиться с товарищами из руководства, им ведь тоже не трудно предположить самое страшное: измена.

Мы переждали на холме до утра. Немцы вскоре повернули обратно, однако мы всю ночь не разжигали огня. Чуть свет Добрый и Потурецкий попрощались и ушли в направлении Гурников.

Начался наш «большой поход».

Воззвание

(Государственный архив в Гурниках, фонд гурникского гестапо, оригинал на немецком языке)

Всем, всем!

Вскоре пробьет час разгрома Третьего рейха. Вся оккупированная Европа поднимается на вооруженную борьбу. Рабочие! Крестьяне! Молодежь! Позор тому, кто сложа руки ждет исхода кровавой схватки на фронте. Слава тому, кто уже сейчас разрывает цепи рабства.

Мы призываем к борьбе. Создавайте небольшие диверсионные отряды и вооруженные группы самозащиты. Направляйте молодежь, жизнь которой в опасности, в леса и в горы. Создавайте комитеты борьбы на каждой фабрике, в каждой деревне, в каждом районе. Если вас удерживают от вооруженного выступления ваши подпольные организации — порывайте с ними. Создавайте ячейки «Союза польской революции». Готовьтесь вместе с нами ко всеобщему восстанию, которое освободит страну от чужеземного ига и одновременно передаст власть в руки трудового народа. Вперед на борьбу за Польскую Народную Республику, политическую платформу которой определит сам народ.

«Союз польской революции»

Гестапо идет по следу

(Государственный архив в Гурниках, тот же фонд, что и выше)

Тайная государственная полиция. Гурники.

Гурники. 30 октября 1941 года

Секретно

Касательно коммунистической активизации

(перевод мой)

В последнее время на нашем участке наблюдается усиление коммунистической деятельности. Учащаются акты террора, имеются случаи покушения на представителей немецких властей. Как я уже сообщал, в ответ на имеющие место нападения на немецких солдат мною был отдан приказ расстрелять сто жителей Гурников из числа интеллигенции и рабочих.

Список прилагаю.

Согласно информации нашего агента (vertraungsmann-VM), коммунисты организовали вооруженный Диверсионный отряд, который действует на нашей территории. Проведенная карательная акция результатов не принесла. При этом прилагаю листовку «Союза польской революции», коим названием прикрываются коммунистические элементы.

Приказал усилить наблюдение. Буду обязан за, информацию о деятельности коммунистов в Гурниках до войны. В самих Гурниках не сохранились материалы польской полиции и политических отделов польской администрации, что затрудняет наши действия.