Личный пилот Гитлера. Воспоминания обергруппенфюрера СС. 1939-1945

Гитлер достиг того эффекта, который он и рассчитывал произвести своим появлением. Как солдаты, так и мирное население были поражены тем, как быстро он появлялся на поле боя сразу же после завершения сражения. Гитлер питался в обычных полевых кухнях. Конечно, при этом приходилось следить, чтобы ему в блюдо не попала тушенка, поскольку Гитлер не ел мяса. После упоминавшегося случая в Варшаве я ни разу не видел, чтобы кто-нибудь в полевых условиях пригласил его перекусить в изящно прибранной столовой или за специально украшенным столом.

В Шарлевиле мы посетили эскадрилью летчиков-истребителей, в том числе и самого результативного германского истребителя того времени Адольфа Галланда. В этих полетах нас сопровождал Геринг. В Шарлевиле Геринг спросил повара, который стоял возле своей полевой кухни, какая у него была гражданская профессия. У него явно не было необходимых навыков, и непонятно, по какому принципу его назначили на нынешнюю должность, – оказывается, раньше он был кузнецом. Геринг впал в ярость и вызвал к себе командира части. Он обрушился на него со словами: «Под твоим командованием слесари и кузнецы пекут пирожки, а мясники и кондитеры обучаются на механиков. Ты превращаешь слесарей в поваров, а поваров в слесарей!» Насколько я знаю, никаких особых последствий этот инцидент не имел.

Гессу становится неуютно в собственном штабе

В то время мало было слышно о рейхсминистре Рудольфе Гессе, заместителе Гитлера по партии. Через несколько дней после того, как мы разместились в новой ставке, он прилетел туда вместе с капитаном Дольди на своем Ju-52. Я приехал его встречать на маленьком автомобиле, так что имел возможность отвезти его в штаб. Гесс не стал дожидаться большего автомобиля, сел рядом со мной на соседнее сиденье и приказал отвезти его к Гитлеру, который в это время совершал прогулку. Гесс и Гитлер сразу же зашли в здание школы, где они принялись обсуждать дела, о которых докладывал Гесс. Оказалось, что Гесс просил у Гитлера предоставить ему на несколько дней отпуск, чтобы он мог посетить фронт. Однако Гитлер не дал ему такого разрешения, поскольку, как он сказал, ему нужен дома человек, на которого он мог бы положиться на все сто процентов. Он не мог себе позволить потерять Гесса, поэтому Гитлер настаивал на том, чтобы Гесс вылетел обратно в Мюнхен на следующее же утро.

Голова Гесса была низко опущена, когда я отвозил его обратно на аэродром. «Видишь ли, Баур, для меня это проблема. Мне больше нравится командовать войсками, чем быть рейхсминистром. Во время войны мужчина должен находиться на фронте, а не в канцелярии. Когда я думаю о том поручении, которым вынужден заниматься теперь, обо всех этих бесконечных партийных склоках, в которые я должен постоянно вникать, чтобы контролировать ситуацию… С таким поручением я мог справляться в мирное время, но во время войны…» В ответ я только мог ему сказать, что Гитлер на самом деле не хочет его потерять, поскольку бережет для более важных дел. Гесс объехал наш лагерь с удрученным видом. В это время на летном поле стояло около сорока самолетов. Он сам сел за штурвал своего Ju-52 и полетел обратно в Мюнхен.

Полет в Париж на рассвете

Когда линия фронта продвинулась дальше Парижа, Гитлер захотел осмотреть французскую столицу. В назначенное утро наш аэродром полностью окутал туман. Пришлось взлетать вслепую. В пять утра мы приземлились в парижском аэропорту Ле-Бурже. Гитлер хотел завершить свое посещение до того, как у парижан начнется их обычный день. Я принял участие в экскурсии, которая началась сразу же после посадки самолета. Несколько рабочих возвращались домой в эти предрассветные часы, дворники начали подметать улицы, перед некоторыми домами появились швейцары. Гитлера везде узнавали.

Из аэропорта он отправился прямо на Елисейские Поля, к памятнику Неизвестному Солдату, коротко почтил его память, а затем он весьма внимательно осмотрел Триумфальную арку. Затем мы посетили Лувр, Тро-кадеро, Эйфелеву башню, Гранд-опера и, наконец, Дом инвалидов. Там он осмотрел гробницу Наполеона. Примерно через час, то есть около шести утра, мы снова были в аэропорту. Взлет пришлось отложить на некоторое время, поскольку хвостовое колесо оказалось стертым, и на шину пришлось наложить заплату и подвергнуть вулканизации. Тем временем Гитлер беседовал с группой французов, в основном рабочими и механиками, работавшими в аэропорту. Они громко смеялись.