Лиходеи с Мертвых болот

Гришке стало совсем плохо. Как же он раньше не замечал — сам черт царит на этом болоте! Да разве только здесь? Он правил и там, где шляхтичи жгли деревню, в которой жил Гришка. И там, где травили Гришку собаками. Там, где в самый жестокий голод купцы и мироеды прятали зерно. Правил и тогда, когда пожирал на Руси с голоду человек человека. Когда топтали недруги православную землю. Когда жгли неземной красоты пятиглавые храмы и отдавали народ на поругание.

Герасим Косорукий был с сатаной запанибрата, и атаман Роман, и Евлампий. У Гришки будто глаза открылись на эти оргии бесов, терзающих попавшихся им на глаза несчастных, и пробуждающие в душах всё самое мерзостное, отвратительное. Бесы эти вполне могли овладеть и его душой, и со временем он стал бы их слугой, как Убивец с Косоруким.

Гришка почувствовал, что задыхается. Стало легче, когда он подумал о скорой встрече с Варварой.

— Куда это ты собрался? — спросил Сила, видя, что Гришка хочет куда-то улизнуть.

— Не могу, дух здесь болотный. Хочу проветриться.

Сила внимательно посмотрел на него. Гришка съежился и покраснел под острым, изучающим взором.

— Оно, конечно, — усмехнулся Сила, — дело молодое.

Гришка покраснел еще сильнее.

— Изменился ты, Гришка, в последнее время. Смотри — доходишься. Попадешь народу в лапы, отходят тебя поначалу палками — на деревне не любят, когда чужие их девок щупают. Могут и воеводе отдать — узнаешь тогда, что такое Сибирь и зачем Иоанн Грозный ее присоединил. Да посмотри, как на тебя Евлампий смотрит. Косо. Подозревает. А с ним шутковать — все равно что голову волку в пасть класть.

— Но почему? Чего ему от меня надо?

— На то свинье и рыло, чтобы она рыла. Говорю же, подозревает тебя. Он всех подозревает в помощи воеводе. Не ходи пока никуда. Не ищи лиха там, где его нет.

— Но я должен идти.

— Смотри сам…

Квакали лягушки, крякали болотные утки, трясина хлюпала как-то жадно и одушевленно. Кроме Гришки, здесь в одиночку мало кто отваживался бродить. А он знал тайную тропу, как свои пять пальцев. Этому способствовало не только то, что Гришка больше других ходил этим путем. Просто он с детства умел ориентироваться на любой местности, будь то хоть лес, хоть шумный город.

Болото кончилось. Пошел влажный лес, с поросшим мхом стволами деревьев, у которых были скрюченные ломаные ветви, похожие на цепкие тонкие руки.

А вот и низина. Недалеко отсюда он должен был встретиться с Варей.

Странно, но чем дальше Гришка шел, тем больше на его плечи давила какая-то тяжесть, возникло предчувствие крупных неприятностей, которые могут ждать его впереди. Вспомнились слова Агафона о грозящих испытаниях и опасностях. Беспокойство нарастало с каждым шагом. Шестое чувство подсказывало — идти дальше нельзя.

Мальчишка остановился и лбом прислонился к шершавому стволу могучего дуба. Сердце билось учащенно. Возникло жгучее желание повернуть назад, предотвратить нечто страшное, что ждет его. А что ждет непременно — теперь он понимал четко. Идти или нет? А может, опасность грозит Варе? Тогда он должен спасти девушку.

Гришка нервно усмехнулся. Глупости. Просто с утра настроение у него испорчено дурными мыслями, вот и продолжают они лезть дальше, смущая душу. Нечего забивать себе голову всякими выдумками!

Он встряхнул головой, будто пытаясь таким образом отогнать дурные мысли, и решительно направился вперед. Злился на то, что задержался и наверняка опоздал. А что, если она уже повернулась и ушла?

Теперь его волновала только эта мысль, он перешел на бег. Несмотря на то, что в последнее время он отъелся на разбойничьих харчах, набрал сил, все равно бегал плоховато, вскоре начинал колоть бок, и болела сломанная хозяином придорожного кабака два года назад нога.

Вот и опушка. Уф-ф, запыхался. А вон и Варвара. Издалека он смог рассмотреть, что она какая-то потерянная. Сердце замерло. Дурные предчувствия овладели им с новой силой. Что-то определенно стряслось.

— Варя, я здесь, — махнул он рукой.

Она оторвалась от березы, у которой стояла, шагнула к нему как-то тяжело, будто готова была упасть, подняла руку. Их разделяло шагов тридцать. Варвара сделала еще шаг, произнесла негромко:

— Гришка…

И вдруг упала на колени и что есть мочи закричала:

— Не смей сюда! Не смей! Они здесь! Они будут тебя жечь углями!

Гришка остановился в недоумении, не понимая, что же происходит.

— Беги! Они здесь! Беги!

Стрельцы, оправившиеся от неожиданности, выскочили из засады и бросились к Гришке, но расстояние их разделяло пока приличное.

— Во, бисова баба! — выругался толстый десятник и, ударив Варвару плашмя саблей по голове, крикнул своему напарнику: — Гляди, чтоб не убегла!