Лилия для Шмеля (СИ)

— Он своеобразный юноша, но тебе же понравилось общаться с ним? — спросила Ильнора, когда экипаж с Даэрезами отъехал.

— Разве он общался? Скорее отмалчивался.

— Ты легко можешь расположить его к себе. Идем, — графиня потянула за руку в дом. — Не стоит стоять на крыльце. Несмотря на солнечный день, ветер еще холодный.

Мы вернулись в гостиную и продолжили разговор.

— А стоит ли привязывать к себе мальчика, если я не готова ответить взаимностью? — задала графине вопрос, показывая, что моя приветливость — не более чем вежливость.

— Хм-м, — призадумалась она. — Ты можешь просто общаться с Вайеном, дружить. Он никогда не обидит тебя.

— Но и не защитит.

— Увы, — согласилась Ильнора. — Однако в качестве супруга он хороший вариант. Не поднимет руку, не будет резким, жестоким.

— Вы все-таки решили выдать меня замуж?

Она задумчиво пригубила чаю, перевела отрешенный взгляд на светлое окно за моей спиной и не спешила отвечать.

— Статус замужней дамы защитит тебя от многих слухов, — вздохнув, прервала молчание графиня. — А если Вайен станет другом — это будет удачный брак. Я не слепая, понимаю, он далеко не красавец, но красивые мужчины капризны, часто ветрены. С ними трудно. Не думай, что я настаиваю на замужестве. Лишь прошу не отвергать Вайена и маркиза сразу и хотя бы попробовать наладить дружеское общение, чтобы ты не сидела взаперти.

Графиня — умная женщина, во многом права. Но как же жалко тратить время на тех, к кому не лежит душа. Сейчас я погружена в написание страстной любовной истории про красавицу горничную, незаконнорожденную дочь графини, попавшую в гарем восточного тирана, подражая незабвенной Анжелике и великолепному сериалу. Что ни говори, все девушки мечтают о сказке, и я подарю этому миру свою историю про дерзкую Золушку.

Правда, издать ее смогу лишь инкогнито, чтобы избежать скандала, на самой дешевой бумаге, зато заработаю денег и смогу признаться графине, что живу самостоятельно.

А теперь, вместо работы над книгой вынуждена буду улыбаться юному Вайену и маркизу, которого представят мне, как только он вернется из поездки.

К Веспверкам я приехала задумчивой.

Освальд встретил меня благодушно, не задавая лишних вопросов. Даже не ерничал. Напротив, облаченный в строгий костюм, держался степенно, вежливо и, несмотря на то, что уже пообедал, составил компанию нам с Вейре. А после уехал, пожелав хорошего дня.

Без него особняк сразу опустел, сердце заныло — и я спохватилась: страдая по нему и ничего не делая, так и останусь в душе старой девой, находящей тысячи причин, лишь бы не общаться с противоположным полом. И именно поэтому, когда на следующий день получила письмо от Вайена, ответила.

Так между мной и Даэрезом завязалась ежедневная переписка. И вскоре я даже согласилась встретиться с ним и прогуляться по парку. Но, предвосхищая все неприятности, решила взять с собой Вейре.

Во-первых, малыш, как постороннее лицо, оградит меня от нелепых слухов; во-вторых, не хотела, чтобы барон посчитал нашу встречу свиданием. Я просто устала сидеть в четырех стенах и хочу прогуляться, одновременно выполняя просьбу Ильноры; в-третьих, жаль тратить вечер на ерунду. Лучше, вернувшись от Веспверков к себе, займусь книгой; в-четвертых, ребенку прогуляться и пообщаться полезно.

Даэрез согласился, и мы договорились о встрече. Тем не менее, накануне барон прислал записку, уточняя, все ли в силе?

Пока раздумывала, верно ли поступаю, насупленный Вейре оторвался от игрушек и полюбопытствовал:

— Интересное письмо?

— Это записка, — пояснила. — Нас зовут на прогулку в парк. Пойдем?

— Нас?

— Барон Даэрез знает, что мы с тобой дружим, и ему интересно познакомиться с тобой.

— А если он мне не нравится? — волнуясь, Вейре принялся пинать деревянного солдатика, пока не забросил под книжный шкаф.

— Ты же его еще не видел.

— Ну и что! Он мне уже не нравится!

— Мы просто полюбуемся цветами в оранжерее, потом вы с бароном Даэрезом сделаете пару набросков. Он тоже любит рисовать. И вернемся.

— Очень надо с ним рисовать! — недовольно фыркнул малыш.

— Ладно. Тогда предупрежу, что занята, а вечером пойду одна, — взяла ручку, чтобы написать ответ, как Вейре отчеканил:

— Нет! Я поеду! Но если он будет груб, — нахмурился, — я поставлю его на место!

— На дуэль еще вызови! — улыбнулась, наблюдая за насупленным маленьким защитником, сжимавшим кулачки. Что ни говори, Освальд воспитывает сына мужчиной.

Стоило подумать о герцоге, защемило сердце. И где найти того, кто бы мог затмить Освальда хотя бы частично?

Поначалу оба моих кавалера отмалчивались. Прогуливаясь по дорожкам оранжереи, они поглядывали друг на друга, я болтала за троих, зато когда дело дошло до набросков — каждый постарался произвести впечатление.

— Я нарисовал вас, баронесса, — протянул листок смущенный Вайен.

Рисовал он средне, но я поблагодарила его, улыбнулась и положила рисунок в сумочку. И тогда Вейре, внимательно вслушивавшийся в наш разговор, срочно пририсовал меня на фоне наброска фонтана и гордо сунул под нос барону.

— Я тоже нарисовал баронессу! И у меня она хотя бы похожа! — заявил гордо малыш.