Лилит. Госпожа Огненных Пустошей

Лилит открыла было рот, чтобы ответить, но замолчала, задумавшись. В голову ничего не приходило. В Аду как-то спокойно воспринималось, что к ней обращаются только Владычица и Госпожа. Затем, в деревне, она ни с кем не общалась так долго и так близко, чтобы называть имя. Обычно смертные имели к ней кучу чудаковатых претензий, и разговор не клеился. И вот теперь как-то так повелось, что все звали её просто Тёмной — то ли сокращённо от Владычицы, то ли пытаясь оскорбить и напомнить о прошлом. В общем-то, здесь она тоже ни с кем, кроме Кигана, не пыталась общаться. Да и тот всегда оставался холодно-отстранённым.

— Двэйн, — повторила Лилит почему-то.

— Ты уже называла, — напомнил Киган.

— Ладно, — Лилит помотала головой. — Об этом я потом подумаю. Не съезжай с темы. Если ты хочешь секса — даже если ты хочешь секса с тем, кто оказался просто рядом в данный момент — это не повод наказывать себя и истязать. Если твоя проблема только в этом, то расслабься и найди кого-то. Если же есть другие проблемы — исповедайся. И найди кого-то. Только не меня.

Киган нахмурился.

— Не думал, что ты будешь меня отговаривать. Ты же не отговариваешь своего демона.

— Не путай, священник. Двэйн… — Лилит замолчала, раздумывая, стоит ли говорить, но Киган почему-то располагал к откровенности. — Двэйн — как часть меня. Я знаю его столько лет, что для меня каждое движение мышц на его теле говорит больше, чем любые слова. Я никогда не наврежу ему и никогда не сделаю того, чего он не хочет сам.

— Тогда зачем причинять ему боль? — спросил Киган негромко.

Лилит с недоумением посмотрела на него.

— Потому что он нарывается, — сухо сообщила она. Помолчала и добавила: — Он нарывался всегда, а теперь ещё больше. Будто думает, что мне не хватит сил его раздавить.

Они подошли к перевалу Звенящих Лезвий ближе к вечеру.

— Что это? — услышала Лилит напряжённый голос рыцаря.

Завернув за скалистый кряж, вся компания остановилась, разглядывая массивный силуэт полуразрушенной крепости, возвышавшейся в паре сотен метров от них. Издалека её осыпающиеся смотровые башни казались впившимися в небо каменистыми клыками. Гранитные стены окружал сырой туман. Однако высоко над крепостью трепетало чёрно-синее знамя.

— По карте здесь ничего нет, — сообщил Киган, снимая с пояса тубус.

— Но без карты — есть, — заметил Бударих, — и там явно можно отоспаться, поужинать, а может, даже и выпить.

Тиэль фыркнула. Она не любила ночевать под крышей.

— Что скажешь, Тёмная? — спросил Киган.

— Я? — деланно удивилась Лилит. — С каких пор вас интересует моё мнение?

— Идём в крепость, — сказал Алистир, решив не дослушивать перепалку. — Если там что-то нечисто — просто убьём всех к демонической бабушке.

Возражений не последовало — план понравился всем, включая Лилит. Чародейка с самого утра была не в настроении.

Тот факт, что на входе в крепость не оказалось охраны, порядком насторожил героев. Насторожил ровно настолько, чтобы Тиэль прижала стрелу к тетиве, а Алистир опустил руку на рукоять меча. Гном продолжал весело шагать, мурлыкая себе под нос, пока совсем рядом, из покрытого инеем горного кустарника, не раздался протяжный вой. Здесь уже не выдержал и Бударих, секира скользнула в руку, и некоторое время он стоял, слегка пригнув колени и нервно оглядываясь по сторонам.

Киган трижды воздел руку, благословляя путников на бой.

— На всякий случай, — сообщил он оглянувшемуся на него рыцарю. Тот кивнул. Лицо Алистира выглядело непривычно серьёзным.

— Ладно, — воин проверил, как ходит меч в ножнах, и первым подошёл к воротам. Вблизи можно было видеть, что створки во многих местах покорёжены топорами, а кое-где ещё и обуглены. Замка на них не было.

— Ужин отменяется, — разочарованно сказал Бударих.

— Не говори «гоп», — весело заметила Лилит, которую начинали одолевать смутные догадки.

Алистир облокотился плечом о створку и хотел, кажется, что-то спросить — но та медленно стала отъезжать в сторону. Встрепенувшись, Алистир схватился за меч и заглянул во внутренний двор крепости. Там никого не было. Однако в стойле стояла пара вороных жеребцов, и кормушку заполняло свежее сено — значит, место не было заброшено.

Он через плечо махнул спутникам, предлагая следовать за собой, и, крепко сжимая рукоять меча, вошёл внутрь. Лилит не могла не признать, что место было с душком. Тёмной магией дышало всё, включая скакунов, сено и разбитую телегу у входа. Смертных, по идее, должна была колотить крупная дрожь — так что путешественники держались ещё неплохо.

Следуя за Алистиром, все они пересекли двор и, приоткрыв тяжёлую отсыревшую дверь — Алистиру и Кигану удалось сделать это только вдвоём, — цепочкой вошли внутрь. Зал за дверью тонул во мраке. Лилит смутно могла различить черты старинных ваз на изысканных тумбах, тяжёлых бордовых занавесей, изящных столиков. Некоторое время путники привыкали к царившей здесь темноте, но едва глаза их немного приспособились, как на самой верхушке изогнутой лестницы, проходившей по краю зала, показалась фигура с золотым подсвечником в руках.