Линга Шарира. Третье возрождение Феникса

Операцию проводит военврач Алексеев, уже три часа возится, значит, ампутация парнишке не грозит.

Артем вздрогнул, последняя фраза не была написана на бумаге, ее сейчас подумала медсестра.

Ух, ты, — искренне удивился он, — я что, уже и мысли читать умею, как Костик?

Круглые часы на стене показывали двенадцать минут десятого. Скоро отбой. А в лаборатории идет подготовка аппаратуры. Артем непроизвольно сглотнул.

Может с дверью получится? Он таким образом иногда перемещался между локациями во сне. Потянешь на себя дверь, а за ней нужное тебе место. Артем взялся за ручку, нажал и… рука прошла сквозь рукоять.

Что за черт? — подумал он, и снова взялся за ручку. Охватил пальцами холодный и твердый металл. Нажал. И снова рука прошла сквозь рукоятку. Артем озадаченно посмотрел на свою руку. Рука как рука. Он двинулся по коридору в сторону дежурной.

— Извините, — громко спросил он, — вы видите меня?

Медсестра продолжала выводить буквы в истории болезни. Артема она явно не видела и не слышала. Он подошел вплотную к столу и взял, а точнее, попытался взять со стола одну из папок с бумагами. Рука прошла сквозь папку.

Где-то я уже видел такое

, — подумал Артем, — точно, в кино. В каком-то старом фильме призрак так же проходил сквозь стены и двери. Может быть, я умер?

Артем почувствовал, как похолодело внутри живота.

Вряд ли покойники способны боятся и что-то чувствовать. Но это не похоже на обычный сон. Это ни хрена не похоже на сновидение! Что со мной происходит?

Артем пошел по пустому коридору заглядывая в чужие палаты прямо сквозь стену. Больные мирно болтали, играли в настольные игры, смотрели программу «Время» на маленьких переносных телевизорах, читали перед сном. Потом он вошел в первую попавшуюся палату, как положено, через дверь. И не ощутил сопротивления, хотя дверь осталась закрытой.

Как будто нож сквозь кисель, — подумал он, и рассмеялся собственным мыслям, —

стены и двери для меня теперь не преграда.

Палата оказалась крошечной, на одного больного. Впрочем, он и был тут один. На странного вида кровати, подключенный проводами к самой разнообразной медицинской аппаратуре, возлежал пожилой грузный мужчина. Судя по кителю, висевшему на стуле — генерал. На экранах бегали зигзаги, светились лампочки приборов, помаргивали разноцветные светодиоды. Привычным взглядом Артем скользнул по данным жизнедеятельности организма и догадался, что мужчина в коме. Он подошел ближе и потрогал руку больного. Она была теплой.

Артем озадаченно хмыкнул и покинул палату. Снова вышел в коридор. Медсестра закончила писанину и куда-то ушла. Коридор был пуст, но из сестринской доносились бодрые голоса и звяканье медицинских инструментов. Артем растерянно остановился. А что будет, если выйти на улицу? И как далеко он сможет уйти от собственного тела? У Палыча бы спросить или у полкана. Они должны знать.

Или все-таки махнуть в лабораторию? Решение пришло мгновенно. Артем охватил правой рукой рифленую рукоять и потянул из ножен меч. В коридоре было немного тесновато, но возвращаться в палату было откровенно лень. Вытащил меч, задумчиво посмотрел, как сверкнуло лезвие в свете электрической лампочки, а потом привычными движениями стал раскручивать его, образуя геометрически ровный круг. Через десяток оборотов с шипением и чмоканием открылся портал. Артем шагнул внутрь…

* * *

… и вышел в лаборатории. Спокойными и уверенными движениями закрыл портал и осмотрелся. Палыч с помощниками готовили аппаратуру для погружения в сновидение. Ерохин на взлетке негромко беседовал с Якутом. Лена играла с Рексом. Мотыль в одиночестве сидел в курилке, красный огонек тлеющей сигареты был хорошо виден в окно.

Вот интересно, а заметит меня старый шаман в таком виде? — подумал Артем, — Может сходить, помаячить? Он ведь многое умеет. А вдруг?

— Дядя Артем? — удивленно вскрикнул Костик. — А ты как здесь очутился? Ты же в госпитале.

Артем повернулся и впервые увидел настоящего Костика. Это был худой, бледный и какой-то полупрозрачный юноша неопределенного возраста. Ему можно было дать и двенадцать, и все восемнадцать. Он сильно отличался от Костика, которого Артем видел в сновидениях. Тот Костик был живым, энергичным, капризным и своенравным, и выглядел мелким противным подростком. Настоящий Костик казался изможденным, высохшим, истонченным, уставшим от жизни, словно древний старичок.

— Ты меня видишь? — на всякий случай спросил Артем.