Липовый барон

Молчание было долгим. Я уже решил, что протупил, не надо было так в лоб спрашивать. Старьёвщик же в это время, видимо, думал, что ему будет, если он чуть приоткроет тайну, и какая плата за риск.

— Двадцать.

— Не смеши. Ты сам ничего не знаешь. Не стоит одно имя этих денег.

— Не одно…

— Следы всё равно ведут к одному…

Долгое молчание. Про следы я ляпнул, просто предполагая. Все вещи — альпинистов, ну если не считать двустволки. Логично думать, что всё это одна группа, чем не связанные между собой люди.

— Тебе-то какой в этом интерес? — разродился словами старьёвщик после долгого молчания.

— Ты всё равно не поймёшь… — попытался я съехать с темы.

— И всё же?

Я мялся с ответом, но в голову лез всякий бред. Неудивительно, что его и понёс вслух.

— Месть!

— Кому?!

— А это не твоё дело!

— Как хочешь! Месть — это дороже!

— Ты мне зубы не заговаривай! Не ты — так другой! — начал рычать я.

Дурак, что тут скажешь. Сам стою под прицелом, а выёживаюсь, как лох перед Брюсом Ли.

— А уверен, что есть другой?

— Всё в руках Бога! — И я по привычке пожал плечами.

Какая глупость этот жест. Антеро-то привык к моей причуде, но остальные местные её не знают.

— Какого бога?! — вдруг насторожился старьёвщик.

«Единого!» — так и хотелось брякнуть мне, но я сдержался. А каких местных богов я знаю? Рарнора, бога смерти, и Мерлену, которая хрен знает за что отвечает; как я понял, вроде за благотворительность. Остальные боги как-то проходили мимо моих ушей. Вам же не интересно, во сколько реинкарнаций Будды верят японцы, а почему мне должна быть важна вера этих язычников?

Естественно, я хотел брякнуть, что верю в смерть, но постеснялся. Звучит пафосно и с наездом. Решил применить более мягкий вариант.

— Я верю в Рарнора, — сказал я, по-другому назвав смерть.

Вот это было нечто. Надо было видеть глаза старьёвщика. Интересно, что я такого сказал, что он так перепугался. Не думаю, что если бы я сказал, что просто верю в смерть, он так испугался.

Интересно, какими маньяками тут считают жрецов Рарнора, раз их боятся даже криминальные элементы?! Вполне нормальные люди, или, может, я чего-то не знаю?

— Я ничего тебе не скажу! И ничего тебе продавать не буду! — спрятав дрожащие руки, высказал мне старьёвщик.

Зря он старался, я заметил, какую реакцию на него произвело имя Рарнора.

— Уверен?

— Вон отсюда! Иначе стражу позову!

А вот это уже серьёзное заявление. Нет, конечно, не про стражу, а про то, что криминальный элемент будет её звать. Не по понятиям это и явно с перепугу.

— Я вернусь… — сказал на прощание, точно зная, в чьей компании в следующий раз обязательно приду.

Хотелось бы сказать, что все мои глупые слова сразу же обратились в быль, но это не так. Во-первых, я заступил на три ночи в дежурство, а какие поездки с жрецом в Перевалку, когда сплю на ходу. Ну и во-вторых, в тот же день заехал к жрецу, но его не застал. Где он там шлялся, я не знаю, понял только, что искать его в ближайшие дни бесполезно.

Через три ночных дежурства визит к старьёвщику как-то сам собой отложился. Приехал Латьяун и пригласил на охоту, и я как-то забыл про земляков. Когда я ещё побываю на охоте с высшей знатью?!

За три дня караула я всё обдумал. Не сомневаюсь, что все мои земляки, кем бы они ни были, уже мертвы. Я не знаю местных нравов, что ли?! Ублюдки на ублюдках и ублюдками погоняют…

* * *

Охота с самого начала не задалась. Хотя какая это охота?! Два десятка дворян высшей знати, ну и я с Юдусом и Гумусом, плюс примерно полсотни слуг: всяких там загонщиков, подавальщиков подушек, виночерпиев, поваров и всё в том же духе…

Я полдня трясся в седле по кочкам да ухабам. Боялся облажаться тем, что упаду с коня всем на смех. Колбаска та ещё скотина непредсказуемая. И почему я до сих пор его на колбасу не пустил?!

Оленя упустили. На кабана бабы застремались, ну как, испугались для вида. Понятно, что не им на него лезть, но для вида стращали кавалеров, типа это опасно и вообще. В общем, перестращали. Высшая знать сдулась от подробностей, упоминаемых бабами: про выпущенные кишки и прочие прелести встречи с клыкастой тварью. Будем считать, что егеря дикую свинью упустили…

Было скучно. Я от безнадеги брякнул, перебрав с вином, что хорошо бы сейчас сходить на уток. Это, к моему удивлению, сочли самой удачной шуткой сезона. Даже стал великим шутником. Интересно, а что я такого сказал?! Говорилось от чистого сердца, но, видимо, у них тут другой юмор…

Дичи не было никакой. Ну, не считать же за неё пару зайцев, которых разорвали в пух и прах гончие. И на хрена мы поехали на этот пикник?!

Одно хоть меня радовало — пьяная рожа моего довольного десятника. Чувствую, теперь я у него любимец в десятке. Хрен всем вам! Хрен я выйду в следующее дежурство из караулки. Там и буду спать. Думаю, Юдус на это не обидится! Уж я-то ему расписал, как я пошёл против воли бати Латьяуна.

Ага! Вот это смех! Присовокупил тлетворное влияние десятника к пагубному влиянию общества высшей знати. А я тут рискую, тащу его жопу на охоту…