Лирелии – цветы заката

Мысленно настроившись на черную растущую спираль, я ощутила мощный удар с энергетикой ненависти, сбивший с ног нас троих. В теле чувствовалась тупая боль. Гул постепенно стал еще громче, превратившись в навязчивое нечто, мешавшее думать.

– Ясно одно – кто-то намеренно свел море с ума. Только как ему это удалось, не представляю, – промолвила хмурая Марьяна. – Что нам делать?

Земля под ногами снова дрогнула, и мое сердце сделало в груди кульбит. Боги всемогущие, как же страшно! Я сжала пальцы в кулаки так, что ногти больно впились в ладони.

– Помните слова Иллинторна из дневника? «Ненависть может победить только то, что находится супротив нее, – это любовь», – процитировала я слова из его послания. – Это нужно как-то использовать сейчас.

– Хорошая мысль, но как это сделать на практике? – задалась Эмилия вопросом.

– А я, кажется, поняла, о чем эта мысль, девочки! – взволнованно произнесла Марьяна. – Эми, помнишь, мы с Гердой как-то рассказывали тебе о здешнем поверье, что нельзя ругаться около водоемов?

– Ну да, – кивнула подруга. – Потому что вода все улавливает и запоминает.

Втроем мы переглянулись и, кажется, уловили нашу общую идею.

– Любовь против ненависти, – повторила я. – Если цунами случилось из-за того, что кто-то намеренно прививал морю энергетику ненависти, которая и спровоцировала волну, значит, нам нужно попытаться энергетикой любви заместить ненависть.

– И тогда, возможно, у нас получится ослабить натиск волн, – заключила Эмилия.

– Давайте попробуем, а потом вернемся в физический мир, посмотрим, что там творится, – подытожила я.

Сейчас нужно было отбросить свои страхи или хотя бы просто не позволить им взять верх над собой и вспомнить тех, кого мы любим и кто нам дорог. Представить эту любовь в материальном воплощении и отправить в бушующее ненавистью море.

В моих мыслях возникали зрительные образы из воспоминаний прошлого, безвозвратно ушедшие дни, что утекли подобно быстрой воде горной реки, оставив в моей душе нежность и тепло. В воспоминаниях навечно остались мамины ласковые руки и тихие напевы ее колыбельных, девичьи секреты, рассказанные под покровом полумрака моей комнаты, ожившие в моем детском воображении герои сказок, что читал мне дедушка вслух, каникулы в Сноугарде и дедушкины байки у костра. Их шутливые перепалки с бабушкой. Сон по пути из гостей в крепких папиных объятиях, его сильные руки, что подбрасывали меня в воздух, и мир вокруг качался, подобно качелям. Его уроки фехтования и растерянный взгляд на балу дебютанток.

– Я, кажется, еще не осознал в полной мере, что ты стала совсем взрослой. Слишком быстро пролетело время, – тихо сказал папа тогда со щемящей грустью во взгляде.

– Йоанн, наша девочка выросла, – шепнула ему мама с улыбкой. – Вон, уже и кавалеры приглядываются к нашей Герде. Сегодня ее первый взрослый бал. Кажется, чья-то бальная книжка этим вечером будет пестреть именами, – и мама мне подмигнула.

– Кавалеры, – выдохнул папа с едва скрываемой отцовской ревностью, чем вызвал тихий мамин смешок. – Я же вроде только вчера ее на руках качал!

И вновь из глубин моей памяти поднялась волна воспоминаний. Теплых и ласково обволакивающих, словно согретая солнцем морская вода. Ободряющие слова Свенельда, способные вызвать у меня улыбку, даже если на душе скребутся кошки. Первые танцевальные па, которые я разучивала под руководством нашей утонченной невестки Элинн. Забавные шалости Марнемира и Бригитты и их не по годам мудрые рассуждения и заразительный громкий смех двоюродного брата Регина. Анекдоты дядюшки Ингемара и забавные присказки его супруги Лагерты. Озорные мечтательницы Айнэль и Лаира, унаследовавшие от папы Свенельда любовь к чтению фантастики и шахматам. Бабушкины традиционные сборы по воскресеньям, поздним утром, когда вся наша большая семья съезжалась в родовое поместье Нортдайл. Женщины хлопотали на кухне с выпечкой, а мужчины жарили мясо на огне, и потом, собрав нас за одним столом, бабушка с довольной улыбкой наблюдала за нами и выглядела при этом абсолютно счастливой и умиротворенной.

Сколько вещей, что окружали меня, хранили в себе особую память! Теплые варежки, связанные мамой, и красивое нежно-голубое платье из воздушного фатина на новогодний бал в первом классе, пошитое умелыми руками Элинн. Тальхарпа, подаренная родителями, и много мягких игрушек и кукол от Свенельда.

И, наконец, Эрик. Мой сказочный северный принц, верно, трепетно и терпеливо ждавший меня из мира мертвых все эти годы. Готовый ради меня на все. Тот, кому я однажды сотни лет назад доверила свое сердце и не ошиблась. Мой избранник, мой друг, моя опора. И даже смерть не смогла разлучить наши души, и я вновь вернулась к нему дорогой тумана и листьев.