Лирика, голос

Сонные зда —ния.Перекрикивая поезда,Мелкая скачет птица,Наводняется борозда,Вдоль которой хочу пуститься.Да, я знаю свой год изданияИ видала свои страницы.Человек, стою как теплица,Запотели стеклица смотровые,Растения в ней живые.Печки, почки, рифмоузлыВ молоке, как в постели —Еле видимы в теле,Простотелы и то ли немы,То ли злы.А там, где недавно бежало, сегодня лежало

И мокрыми линзами свет, как могло, отражало,Не спит половик-полосат.И в люльке младенец носат.

«Было, не осталося ничего подобного…»

Было, не осталося ничего подобного:Сдобного-сьедобного, скромного-стыдобного.Чувства раздвигаются, голова поет,Грязно-белый самолет делает полет.Ничего под праздники не осталось голого:Ты держись за поручни, я держусь за голову,У нее не ладятся дела с воротником,И мигает левый глаз поворот-ни-ком.(Горит золотая спица,В ночи никому не спится.– ЮКОС,ЮКОС,Я Джордж Лукас.Как вам теперь – покойно?Что ваши жены-детки?

Все ли звездные войныВидно в вечерней сетке?Спилберг Стиви,Что там у нас в активе?Софья Коппола,Где панорама купола?Ларс фон Триер,Хватит ли сил на триллер?)Летчица? наводчица; начинаю заново,Забываю отчество, говорю: Чертаново,Говорит Чертаново, Банный, как прием?Маша и Степанова говорят: поём.А я ни та, ни ся, – какие? я сижу в своем уму,И называть себя Марией горько сердцу моему,Я покупаю сигареты и сосу из них ментол,Я себя, как взрывпакеты, на работе прячу в стол,А как стану раздеваться у Садового кольца —

С нервным тиком, в свете тихом обручального кольца —Слезы умножаются, тьма стоит промеж,Мама отражается,Говорит: поешь.

«И-го-голос пророс…»

И-го-голос проросПокатать глагольное.Меж коммерческих роз —Вёдро колокольное.Кончилась засуха,Наступила Пасха,Позвонками пробегаютЛаска и опаска.Мало сна,Но весна красна,Что ни зуб у черемухи – белый клык,И открыты воздушные ложесна,Мутно-нежные, как балык.

В тридцать летМало мне было лет.В тридцать триБыло дите внутри.В тридцать пятьВремя пошло опять.В тридцать шестьВремя себя доесть,Вычерпать свою головуЛожкой столовска олова,Чтобы в нее налили нового пиваИ доливали снова после отстоя,Чтобы она, словно та олива,Не зимовала сизою и пустою,Чтобы в зрачке, как солнечный свет в ботинке,Самостояли хоть софринские картинки,Много-цветные,Не то, что иные.

«Банный день стеклу и шинам…»