Лис, бегающий с волком (СИ)

Он рассыпается/разрывается/теряется.

Он отшатывается. Отходит назад, пока не натыкается задницей на стол. Его глаза огромны. Он не удивлён — ошарашен. Пока Хейл хмуро растирает шею, мальчишка пару раз моргает. Он… Пара?! Это же…

— Господи… — глаза закрываются, от переизбытка эмоций увлажняются. Слезы норовят вот-вот сорваться с ресниц. Руки сжимаются на краю стола, и интересный вопрос: от такого давления что треснет раньше — стол или его пальцы? И вся бравада куда-то делась… Голод куда-то делся… И хочется… Ничего. Только умереть. Сдохнуть, как последняя тварь. Ведь… Он — пара… А Дерек… — Почему ты молчал?

— Я хотел сказать, но не знал…

— Ты, блять, издеваешься?! — Стайлз дергает головой, снова распахивает глаза, почти не замечая и даже не пытаясь остановить пару стекающих слезинок. Руки сжимаются в кулаки. И всё возвращается на свои места. Он видит выход в злобе, он видит свою следующую стратегию/тактику. Ему снова хочется врезать Хейлу. Хочется сделать вид, что он не поверил, что ненавидит его. И он делает.

Потому что так будет лучше. — У меня у самого проблем по горло! А теперь, ты суёшь мне ещё и свои?! Пара?! Ты правда веришь в это?.. Тебе пять лет, Дерек? Что за сказки?!

— Но… — Дерек уже определённо немного запутался. Он же только что видел, чувствовал раскаяние мальчишки… А теперь… Как бетонная стена. С шипами. Что происходит? — Ты мне нравишься…

— Серьёзно, Дерек? Нравлюсь?! И ты думаешь этого достаточно?! Мы — несовместимы, ты же понимаешь?.. — он скептически усмехается, и это совсем не та реакция, которой ожидал оборотень. Совсем. — Да пошёл ты в жопу! Я тебя терпеть не могу, Дерек! Ты жалкий, твоя ненависть делает тебя слабым, а еще ты глуп! Какая, к чёрту, пара?! Ты не можешь быть моей парой! И все эти чувства… Это же полный шлак! — он не хочет говорить этого. Он хочет подойти и извиниться. Он хочет рассказать, как ему плохо, как страшно, как много проблем… Хочет сказать, что и мечтать не смел стать парой оборотня… Ведь это самая сильная любовь, самые искренние чувства… — Разгребай сам своё дерьмо, Хейл! И не лезь ко мне! — Он чувствует, как от Дерека пахнет унижением, горечью и обидой. Он видит, как опускаются его плечи. Он хочет сказать, что всё будет хорошо, просто Дерек… Стайлз не достоин такого, как Дерек. Нынешний Стайлз не должен быть с таким как Дерек. Нынешний Стайлз, который неуправляем, когда голоден; который неконтролируем; который жесток даже с теми, кто ему дорог; который опасен. — А сейчас вали-ка домой, шавка!

— Стайлз… — Дерек сжимает зубы, держится из последних сил, подступает мягко и протягивает руки.

Чего он хочет?.. Он же не может так просто простить его… Стайлз бы себя никогда не простил. И он не простит.

Дерек неспешно говорит:

— Успокойся. Всё будет в порядке… — И его голос. Такой тихий, успокаивающий. Безмерно любящий?..

И в этот момент, когда он видит, какая любовь на него направлена, что-то в Стайлзе ломается. Невозможно. Его, того, кем он стал теперь, просто нельзя так любить. Дерек не понимает, не хочет понять, надеется на что-то чего не будет.

Стайлз чудовище, он только что избивал его, оскорблял, питался его эмоциями… И всё это только из-за голода, который подмял его под себя на раз-два, по щелчку пальцев. И он не может это контролировать. Лис побеждает.

Стайлз понимает, что теперь не может подпустить к себе никого из тех, кто ему дорог. Если он не хочет навредить, если хочет все же завершить то, на что решился… Ему нельзя никого подпускать к себе слишком близко.

И это что-то, что ломает внутри него, ломается с громким хрустом. Будто ребра дробятся сами по себе. И нестерпимая боль. Где-то в груди. И его голос жутко громкий. Повелевающий.

— Я. Сказал. Проваливай. — Он делает шаг вперёд и выпускает свою сущность наружу. Сущность Дикой Лисы, Духа Мести. Сущность лжеца, обманщика, убийцы и психопата. Его охватывает пламя, хвосты в остервенении бьют по ногам, а уши складываются назад… Он готов напасть.

— Ты… Стайлз?.. — и какое-то невероятное разочарование появляется в воздухе. Такое невероятно сильное… И мальчишка делает то, что считает единственно правильным сейчас. Он подходит к оцепеневшему оборотню и заглядывает ему в глаза…