Лис, бегающий с волком (СИ)

- Какое пророчество? О чём ты говоришь вообще?! - Стайлз появляется в двух шагах от него. Прищуривается.

- Ты - вестник апокалипсиса. И это не последнее твоё массовое убийство. Я такой дурак… - охотник тяжело вздыхает и прикрывает глаза.

Стайлз настолько в недоумении, что даже не успевает среагировать. Он видит, как рука мужчины поднимается на уровень головы, а в следующую секунду раздается выстрел.

Мальчишка еле успевает поймать губами последний выдох самоубийцы… Он даже не злится. Просто в груди появляется липкое разочарование, а руки сами собой опускаются.

Посмертного вздоха должно хватить до безопасного места. Времени в обрез…

Стайлз возвращается в машину. И как только выезжает на основную трассу, тут же прибавляет скорость.

Машин мало, а на улице слишком темно. Стайлз только сейчас думает о том, что, наверное, стоит глубокая ночь. Он бросает взгляд на часы. Пять минут первого. На месте они будут примерно через полтора часа…

Он будто знал, что уезжать они будут в спешке, и поэтому заранее снял в аренду дом на побережье у границы Техаса с Луизианой. На неопределённый срок естественно. И кстати о сроках…

Парень мельком глянул в зеркало заднего вида и, удостоверившись, что волк дышит, достал телефон. И сколько бы Стайлз не промаргивался, одновременно смотря на дорогу и в календарь, дата выделенная красным была неумолима.

Завтра полнолуние… Завтра, блять! Он чуть не выпустил руль, осознав, чем это может им грозить.

У оборотней луна всегда забирает много сил, и если Дерека в ближайшее время не привести в относительный порядок… Всё может закончиться крайне плачевно.

***

Он еле успевает затормозить на парковке у коттеджа, как тут же выскакивает из машины. Рывком распахнув заднюю дверь, мальчишка тут же идёт в сторону дома. Он прекрасно знает, что демон с волком на руках идёт следом.

Ключ находится под ковриком, что ни капли не удивительно. Все людишки такие глупые…

Стайлз приказывает Они положить Дерека на большой ковёр в гостиной, а сам идёт на кухню, где находит аптечку и таз, который он тут же наполняет тёплой водой. Что ж, пора заняться собой.

Плюсы его положения в том, что он не чувствует ногу, следовательно не чувствует боли… Минусы, собственно, в том же.

Сняв джинсы, он тянет вверх рубашку, но тут же вскрикивает от боли. Похоже рубашка присохла к спине… Ну ладно, не так уж и хотелось её снимать…

Он садится на пол и, собравшись с силами, переводит взгляд на ногу. Это до ужаса отвратительно…

Три покрытые гноем ранки, обтянутые ярко-красной воспалившейся кожей. Стайлз тихо матерится и зажмуривается. Берёт в руку нож.

- Ладно, Стайлз. Бывали вещи и похуже… Начнём, пожалуй… - он наклоняется к голени и старается абстрагироваться. Отодвинуться от того, что делает. Оградиться.

Хорошо заточенный нож почти без сопротивления входит в ногу на несколько сантиметров… А затем он упирается в кость, и Стайлз сжимает челюсти, чтобы не заскулить. В уголках глаз собираются слёзы.

Он чувствует себя уставшим. Заряд из чужих эмоций почти истощился. Ещё это полнолуние так не кстати… По большей части, всё это время он похоже держался на одном адреналине. Глаза начинают слипаться.

Покрепче перехватив ручку, он слегка поддевает пулю. И она, разорвав корочку засохшего гноя и крови, выходит из раны. Стайлз откладывает нож, смотря как оттуда, где только что была пуля, вытекает гадкая бледно-розовая жидкость, и зажимает рот рукой. Рвотный позыв слишком сильный, и мальчишка поддался бы ему, если бы действительно было, чем блевать… Он ведь ничего не ел уже… Неделю. Блять.

Взяв себя в руки, он быстро промывает порез и сильно перебинтовывает его. Тихо усмехается, завязывая сверху двух узлов бантик. Будто он какой-то подарок… Подарок для смерти.

Хочется спать. Часы на стене показывают пол второго ночи. Уже полнолуние… Стараясь не шуметь Стайлз, не растягивая время понапрасну, вонзает нож в бедро и зажмуривается. Кажется, ноге возвращается чувствительность… Только не это.

Он делает надрез и, вытащив лезвие, расковыривает корочку ногтями, чтобы достать пулю. Боль расходится по бедру, вызывая слёзы, но Стайлз даже не замечает солёных капелек, катящихся по щекам. Он чувствует привкус металла на языке, когда, поддев, наконец, железку ногтями, резко выдёргивает её. Но что-то идёт не так… И это ненеожиданно.

Мальчишка уже не сдерживает крика. Резко начинает кружиться голова, а в глазах мутнеет. Обе пули на бедре располагаются слишком близко, и когда Стайлз вытаскивает одну, кожа вокруг другой лопается. Кожа от одной пули до другой рвётся как какая-то тонкая ткань. Из ноги начинает хлестать кровь вперемешку с гноем.

У него начинается нешуточная паника. Руки начинают трястись. Стайлз старается сжать края пореза, тем самым заключая гной внутри и причиняя себе ещё больше боли… Ногу сводит в судороге, и кровь толчком выбрызгивается на бледные кафельные плитки.

- Господи… Дерек… Боже, кто-нибудь, помогите мне. - у него слабеют руки. Можно было догадаться, что он не смог бы привести себя в порядок, так как был слишком измотан, но… Стайлз же упёртый!