Литературное приложение «МФ» №04, май 2011

— Знаю, знаю, — добродушно согласился де Шатильон, — мои ребята прощупали всех жидов и сарацин в округе — похоже, и впрямь ничего не осталось. Заметь, — добавил герцог, ухмыляясь, — я не делаю различий между потомками Сары и потомками Агари!

— Справедливость вашей милости общеизвестна! — поспешил признать рабби.

— Но сегодня мне не нужны твои деньги, — продолжил герцог, — я хочу получить от тебя мудрый совет!

— Совет? Я, конечно, всей душой… но… какой же совет может столь высокий господин желать от жалкого еврея?

— Мне нужно, чтобы ты употребил всю свою жидовскую хитрость и помог найти выход из весьма сложной ситуации!

— А в чём состоит сложная ситуация, в которую угодила ваша милость? — озабоченно спросил рабби.

— Понимаешь, мои рыцари и наёмникипехотинцы — жутко храбрые воины. Они — лучшая армия в Сирии и Палестине. Ни одна сарацинская крепость не может устоять перед нашим натиском. Но вот беда: как только моим бойцам удается сломить сопротивление противника и ворваться в осаждённый город, так они сразу же прекращают сражаться и разбредаются по домам — грабить и мародёрствовать.

— Что же в этом необычного, ваша милость? — недоумённо спросил Шломиэль. — Ведь благородные господа рыцари для того и воюют, чтобы иметь возможность ограбить побеждённых!

— Да, но ведь всему должно быть своё время! — взревел герцог, повергнув собеседника в трепет. — Сначала нужно добить неприятеля, чтобы тот не смог оправиться и контратаковать. Затем необходимо выставить часовых, чтобы оградить себя от неожиданностей. И лишь после этого можно организованно идти грабить! А так, врага никто не преследует, потому что все уже заняты мародёрством и пьянством. Через несколько часов никто не вяжет лыка, поэтому невозможно выставить часовых. А самое главное: в таком бардаке никто даже не думает следить за тем, чтобы пятая часть добычи доставалась мне — их герцогу! А ведь этого требует закон и обычай!

— Да, ваша милость, теперь я понимаю всю серьёзность ситуации, — промолвил рабби. — Я ничего не смыслю в руководстве армией, но я слышал, что мудрые полководцы в подобных случаях казнят каждого десятого и таким образом внедряют дисциплину.

— Я уже один раз повесил каждого десятого, но это не помогло. Никто не изменил своего поведения. Я же говорю: мои люди — бесстрашные воины, и угроза виселицы их не страшит.

— Но, может быть, стоит повторить эту процедуру несколько раз, пока не подействует? — с надеждой в голосе спросил Шломиэль.

— Да ты что предлагать вздумал, вражья душа?! — зарычал герцог, наступая на дрожащего рабби. — Если я всякий раз начну вешать каждого десятого, то вскоре собственными руками уничтожу всю свою армию! Я могу произвести казнь щё один раз, не больше! И я должен быть уверен в успехе! Для этого я и обращаюсь к тебе — твои единоверцы указали на тебя как на самого просвещённого из еврейских мудрецов во всей округе. Вот и докажи мне свою мудрость!

— Я, ваша милость, весьма сведущ в иудейских книгах и комментариях к Святому Писанию, — пролепетал Шломиэль Ашкенази, дрожа всем телом, — но там нигде не обсуждаются подобные ситуации… Боюсь, что мои знания бесполезны для вашей милости…

— Ах, так?! — рявкнул герцог, хватаясь за рукоять меча. — Тогда прощайся с головой, морда жидовская!

— Господи, ваша милость, да что же вы через слово за меч хватаетесь?! — завопил рабби, отбегая подальше от Рено. — Мне кажется, я знаю, как вам помочь!

— Вот это — другое дело! — воскликнул де Шатильон, сменяя гнев на милость. — Говори же, не мешкай!

— Видите ли, ваша милость, — торопливо заговорил Шломиэль, — хотя наша религия, так же, как и ваша, не одобряет занятия чёрной магией и общение с духами умерших, я всё же позволил себе, исключительно в целях бескорыстного познания природы вещей, изучить некоторые заклинания и методы маговнекромантов. Несколько раз мне удавалось вызвать призраки мудрецов прошлого и провести с ними поучительнейшие беседы. Я думаю, что и вашем случае имеет смысл обратиться к духам умерших мудрецов. Уж они-то найдут решение!

— Исключено! — мрачно покачал головой герцог. — Духи преисподней навеки прокляты и общение с ними — святотатство!

— Подумайте, ваша милость, — в отчаянии воскликнул рабби, — я ведь буду призывать только призраки евреев! А евреи, как вам объяснит любой христианский священник, в любом случае прокляты навеки! Следовательно, общение с призраками евреев ничуть не греховнее, чем общение с живыми евреями! Как говорил мой покойный дядя, кусок свинины не станет более трефным, если макнуть его в сметану!

— А ведь верно! — вскричал де Шатильон. — Здорово ты всё объяснил! Ну, давай, зови своих духов! Кого же ты хочешь призвать? Какого-нибудь пророка?

— Пророка? — удивлённо спросил Шломиэль. — Почему же пророка, ваша милость?

— Ну как же! — всплеснул руками Рено. — Если пророки так умны, что могут предсказать будущее, то с моей проблемой они должны справиться запросто!