Читаем Литконкурс Тенета-98 полностью

Их не пройти, им имя — легион.

Под каблуком — болото твердых знаний,

Чья сила так сомнительна, увы,

Источник фобий, творчества и маний,

Воюющих на ТЫ, а не на ВЫ.

Над головой — безоблачные выси,

Стихия смертных, ангелов приют,

Седьмое небо… Но вериги-мысли

От знаний оторваться не дают. — x x x--ВСЕ ТА ЖЕ МЕЛЬНИЦА--x x x-

Манна

Или сладкая кашица?

Рано

Или это так кажется?

Ветер

Сушит мокрые улицы,

Верьте

Что назвал, то и сбудется.

Ветер

Сонно треплет перо,

Смертен:

Написал — не сбылось… — x x x--x x x-

Как часы ни поверни

Время не изменится,

Уж давно прошли те дни,

Когда жизнь — безделица,

Пылью занесло те дни,

Как сражался с мельницей…

Как часы ни поверни

Жизнь не перемелется. — x x x-

Разве это мир — декорации за сценой,

Разве это жизнь — блуждание без цели,

Все, что не имеет цены, бесценно,

Никогда не купят — никого не зацепит.

По обнаженным строфам исходя слюной,

Все ищут профит — даже те,

кто со мной…

***

Когда на небе, в этот вечер незнакомом,

Луна, как первый блин, собралась комом,

Мы подчинились судьбам и законам,

Обзавелись пусть карточным — но Домом!

Пусть на песке, пусть карточным — но Домом…

Так и живем — здесь шатко, где-то валко,

До первых сильных гроз, до первой схватки,

Когда в сердцах шестерка кинет в мужа скалкой

И попадет в вернейшую десятку.

И попадет, не метившись, в десятку…

***

Эти руки — словно змеи,

Их язык раздвоен — то ласкают нежно, то дадут пощечину.

Чувствую неладное, а спросить не смею -

кровное родство ли?

Рубит взгляд отточенный.

Мои губы, словно мыши скованы гипнозом,

Мыслю упокойную, а поют за задравие.

Страшно им Всевышнего допекать вопросом:

Кто я — тварь дрожащая или все же вправе я?

*** — x x x-

***

Нет, это не жизнь… Хлеб мой прост,

И сил достает лишь пророчить,

За тридцать серебряных звезд

Решился я день предать ночи.

Хорошая плата за нимб,

Стенать и терзаться не буду…

Покоится мир, а над ним

Созвездье Иуды.

***

***

Мы… мысли?

Чу… чувства?

Повис

лифт искусства.

Так гнусно… так пусто…

***

***

Свернулась тень в ногах, насупилась, молчит.

Сегодня тень — нагар на фитильке свечи

И щипчики Судьбы его готовы снять…

Как нелегко забыть!

Как трудно вспоминать…

***

***

Неугомонный паук,

Спутник судьбы, страж рук,

Не уберег сети

Нити унес ветер.

Пылают мосты:

Ладони — чисты…

***

О ЧЕПУХЕ — x x x-

Карма кармана

Принуждать философов

К поиску способов

Наполнения.

Карма кармана в том,

Что все эти способы

Только в сослагательном

Наклонении.

Карма кармана

Быстро пустеть.

Карма кармана

Сдерживать в узде

Всякие желания и всякие стремления.

Карма кармана

Общественное мнение.

Карма кармана

Вечно быть рваным.

Карма кармана

Не достичь нирваны.

Карма кармана

Ни для кого не тайна.

Карма кармана

Говорить лишь: ДАЙ МНЕ!

Карма кармана

Приводить к выводу,

Что надо искать не женщину,

а выгоду.

Карма кармана — приводить к выбору.

Карма кармана

Хранить мою фигу… Да!

*** — x x x-

Истязать дитя — не метод,

Ни к чему нам беспредел

Пригодится ягодица

Для других полезных дел! — x x x--x x x-

Однажды пришел к Голиафу Давид

И речи такие ему говорит:

Я, малых защитник и сирых агент,

Хочу, чтобы миру был дан прецедент.

Ты знаешь, жизнь маленьких — просто беда,

Большие их бьют, и так было всегда.

Я мыслю: пора бы конец положить!

О, брат, ты за слабых отдашь свою жизнь?

Добряк Голиаф мыслил только момент,

Вздохнул и сказал:

— Создадим прецедент…

*** — x x x-

Под туш, под марш и громкие литавры

На туши лучших шлепнулось тавро.

Метафоры, метафоры, метафоры…

Для зрячих — хитро, для слепых — хитро. — x x x--x x x-

Я смело смотрю в нигдень

Из своего нигдетства,

В карманах моих — нигденьги,

Ничтождество вечной любви.

Я снова в стране Нигде,

Где в планах — стихийные бедствия,

Где эники съели вареники,

А бэники тонут в крови.

*** — x x x-

То ли нынче, то ли встарь

Жил на свете добрый царь,

Голытьбу любил, как братьев,

Открывал с деньгою ларь.

Царь был в каждом деле спец:

В поле — жнец, в пиру — игрец.

Вы не верите? Я — тоже,

Тут и сказочке конец.

***

***

Лети, политик, но власти нити не оборви

Не до любви, был бы правитель…

*** — x x x-

Было небо чуть больше копеечки

Может, с рублик или полтинничек.

Прикупились мне ветер и ситничек,

Да еще осталось на семечки.

Хорошо, что сдержал усмешку

Не добавился гром на орешки.

*** — x x x-

Лешему, за гриб и землянику,

След во мху остался, словно выкуп.

Напролет всю ночь ругался филин:

— Мало нам, ребята, откупили…

*** — x x x-

Одинок и наг,

Наг и одинок,

Сплю без задних ног,

День и ночь противно одинаковы.

*** — x x x-

Вдоль по реке, избиваемой судорогой,

Ветер поет, навевая избитые фразы.

Право, так хочется разного,

Но у молвы суд дорогой, к тому же

пристрастный.

*** — x x x-

Выбери масть моему скакуну:

Белый — к победе,

Буланый — к побегу,

Серый — к ловушке врагов подтолкну

И закидаю ноябрьским снегом.

Выбери истинный цвет моих глаз:

Карий — к монашеству,

Синий — к измене,

Серый — к душе, непонятной для вас,

Родственной Господу в третьем колене.

Выбери чинно, не надо спешить:

Пластик — двугривенный,

Кожа — дороже.

Жаль, что я кукла — так хочется жить…

Но идеал твой лишь в кукле возможен.

*** — x x x-

Напролет всю ночь, до самого утра,

Ждал гостей… Свет ламп

рвал на части темень.

Не пришел талант,

пришла его сестра…

Что ж, и с ней неплохо

мы проводим время.

*** — О СУДЬБАХ-

***

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза
Волкодав
Волкодав

Он последний в роду Серого Пса. У него нет имени, только прозвище – Волкодав. У него нет будущего – только месть, к которой он шёл одиннадцать лет. Его род истреблён, в его доме давно поселились чужие. Он спел Песню Смерти, ведь дальше незачем жить. Но солнце почему-то продолжает светить, и зеленеет лес, и несёт воды река, и чьи-то руки тянутся вслед, и шепчут слабые голоса: «Не бросай нас, Волкодав»… Роман о Волкодаве, последнем воине из рода Серого Пса, впервые напечатанный в 1995 году и завоевавший любовь миллионов читателей, – бесспорно, одна из лучших приключенческих книг в современной российской литературе. Вслед за первой книгой были опубликованы «Волкодав. Право на поединок», «Волкодав. Истовик-камень» и дилогия «Звёздный меч», состоящая из романов «Знамение пути» и «Самоцветные горы». Продолжением «Истовика-камня» стал новый роман М. Семёновой – «Волкодав. Мир по дороге». По мотивам романов М. Семёновой о легендарном герое сняты фильм «Волкодав из рода Серых Псов» и телесериал «Молодой Волкодав», а также создано несколько компьютерных игр. Герои Семёновой давно обрели самостоятельную жизнь в произведениях других авторов, объединённых в особую вселенную – «Мир Волкодава».

Анатолий Петрович Шаров , Елена Вильоржевна Галенко , Мария Васильевна Семенова , Мария Васильевна Семёнова , Мария Семенова

Фантастика / Детективы / Проза / Славянское фэнтези / Фэнтези / Современная проза