Читаем Литконкурс Тенета-98 полностью

Рыжий с ногами сидел на кухонном подоконнике и разглядывал двор с высоты третьего этажа. Со стороны это, несомненно, показалось бы смешным — на пространстве у рамы он уместился весь, с поджатыми коленями, и напоминал теперь любопытного толстенького карапуза, прижимающего нос к холодному стеклу и пускающего по нему радужные влажные пятна дыхания. Шел третий час ночи, двор был абсолютно пуст, ветер носил между подсыхающими лужами белеющие в темноте обрывки бумаги и сухую листву, пытался расшевелить облупленные качели, но они лишь скрипели недовольно, не поддаваясь.

С совершенно серьезным выражением лица Рыжий расплющил пухлый нос о стекло, скосил глаза к его кончику. Потом зловеще оскалился, искривив рот и пропустив сквозь губы кончик языка.

— У-у-у — провыл чуть слышно. — Злые буки выходят…

Он усмехнулся. Отодвинулся и лицо его приобрело серьезное и вместе с тем насмешливое выражение.

— …Парень поет себе и поет…Всю ночь сидит и поет. Птичка.

Размышляя, Рыжий шевелил губами, будто смакуя истончившийся до предела леденец.

— Двенадцать, три и пять. Три часа и два часа. Полно, полно времени, времени завались. Почему же птичка не спит?… Нехорошо…

Зубик и Доб спали в соседней комнате, он слышал, как всхрапывает и сопит так и не протрезвевший Зубик. А вот ему всегда не спалось накануне очередного дела, он нервничал, обдумывая детали и часто сидел так, по ночам, у окна, невидящими глазами смотря наружу. Ночью хорошо думалось. Отрывочные и резкие дневные мысли сменялись ночью мягким и неторопливым потоком утомленного, полусонного сознания, эдаким творческим полубредом, который обсасывал и отшлифовывал все грани будущего проекта.

— Одна единственная дверь. Дверка в кладовку…Тук-тук, кто в норке живет?

Он снова пожевал невидимый леденец.

— …Тук-тук…

…Прошуршали шаги босых ног и в кухню забрел лохматый Зубик с полураскрытыми глазами. Увидев сидящего Рыжего, он испуганно застыл на пороге.

— Заходи, не стесняйся — вполголоса сказал Рыжий.

— Я только…водички бы мне.

— Понимаю — спокойно произнес Рыжий и вновь повернулся к окну. Где-то в темноте, за его спиной, зажурчал открытый кран, потом захлюпал жадно глотающий рот. Стукнула о стол поставленная чашка.

— Я уже ухожу — сообщил робко Зубик Видя, что сидящий не реагирует, он молча побрел обратно, в кровать.

…Рыжий смотрел во двор и не слышал ничего. Он уже прохаживался мысленно там, куда приведет их Доб завтра, считал шаги, заглядывал в окна. Потом прошептал короткую фразу, которая обрисовывала весь ход его размышлений:

— Тук-тук. Злые буки заходят…

*****

— Неужели все? — Дана шла долгими пыльными коридорами, а Провожатый семенил рядом. — Я уже зашла. Вот и все?

— Сюрприз — пропыхтел Провожатый, стараясь не отставать. Ты еще не получила свой сюрприз. А он то и управляет замком!

Они спешили в тронный зал и почти не оглядывались по сторонам. Да и смотреть сейчас было, в сущности, не на что — все великолепие пропало под завесой запустения. Мелкая пыль забилась в щели барельефов, сровняв тонкие резные цветы в неопрятную плоскость, паутина оплела бордовый бархат занавесей, задушив золотое цветение кистей, на причудливых статуях висели шуршащие трупики насекомых, а по мозаичному, с чередованием гранатовых и бирюзовых плит, полу то и дело проносились испуганные пришельцами мыши.

— …Замок — это и есть твоя сила, Дана — на ходу говорил Провожатый. — Владетель замка — он может все, все что вздумается ему, потому что замок дает ему возможность осуществлять его мечты…Понимаешь?…Ты хочешь яблоко, ты думаешь о яблоке, ты получаешь яблоко…Очень просто!

— Все-все? — недоверчиво протянула Дана.

— А это уж как получиться. Кто послабей, то и не все и только тут, в замке. Кто посильней — и во всей стране…

— А там? — Дана резко остановилась и карлик налетел на нее, не успев затормозить.

— Там?…

— Там — сказала Дана. — Снаружи. Где школа, магазины, машины.

Карлик поднял голову. Глаза его, блестящие и юркие, застыли, и сизая волна блеска прошлась по их поверхности.

— Некоторые… — голос его сорвался и пришлось кашлянуть для того, чтобы продолжить. — Некоторые могли делать и это. Немногие, правда.

Дана медленно побрела вперед, глядя себе под ноги. Потом вновь остановилась.

— Ты говоришь о тех, кто был раньше?…О хозяевах? Ты их знал? И где же они? И…

— Девчонка! — расхохотался карлик. — Вопросы, сплошные вопросы!.. конечно, я знал их — он перешел на таинственный шепот. — Ведь я приводил их сюда. Как слуга, я должен беспокоиться о том, чтобы мы у меня был господин, не правда ли?

— Расскажи мне о них — потребовала Дана.

— Не сейчас. Они были давно, они были все такие разные, и наделали столько глупостей. Но ты — ты дело особое! С тобой мне повезло. Когда ты станешь полноправной хозяйкой… — он заметил недоуменный взгляд Даны и пояснил — …когда ты возьмешь сюрприз, тогда я и поведаю тебе всю историю. А пока…

— А пока — вперед, в моему сюрпризу! — приказала Дана и, поджав губы устремилась по коридору.

— Хороша! — карлик присвистнул и пустился вслед…

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза
Волкодав
Волкодав

Он последний в роду Серого Пса. У него нет имени, только прозвище – Волкодав. У него нет будущего – только месть, к которой он шёл одиннадцать лет. Его род истреблён, в его доме давно поселились чужие. Он спел Песню Смерти, ведь дальше незачем жить. Но солнце почему-то продолжает светить, и зеленеет лес, и несёт воды река, и чьи-то руки тянутся вслед, и шепчут слабые голоса: «Не бросай нас, Волкодав»… Роман о Волкодаве, последнем воине из рода Серого Пса, впервые напечатанный в 1995 году и завоевавший любовь миллионов читателей, – бесспорно, одна из лучших приключенческих книг в современной российской литературе. Вслед за первой книгой были опубликованы «Волкодав. Право на поединок», «Волкодав. Истовик-камень» и дилогия «Звёздный меч», состоящая из романов «Знамение пути» и «Самоцветные горы». Продолжением «Истовика-камня» стал новый роман М. Семёновой – «Волкодав. Мир по дороге». По мотивам романов М. Семёновой о легендарном герое сняты фильм «Волкодав из рода Серых Псов» и телесериал «Молодой Волкодав», а также создано несколько компьютерных игр. Герои Семёновой давно обрели самостоятельную жизнь в произведениях других авторов, объединённых в особую вселенную – «Мир Волкодава».

Анатолий Петрович Шаров , Елена Вильоржевна Галенко , Мария Васильевна Семенова , Мария Васильевна Семёнова , Мария Семенова

Фантастика / Детективы / Проза / Славянское фэнтези / Фэнтези / Современная проза