Лицензия на убийство. Том 2

— Думаешь, это суицид? — удивился амфибос, посмотрев на посланника Тида.

— Судя по тем минутам, что нам довелось его знать, он был не таким уж глупым парнем. И мне приятнее думать, что он удачно совершил суицид. Осознавать, что он так бездарно облажался при попытке убежать — грустно.

Из ванной комнаты, пошатываясь, вышел Носок с мокрой головой. Адвокат морщился от боли и рассматривал свой покалеченный палец. Однако вид его недавнего мучителя, распластавшегося на столе, заставил гуманоида на некоторое время забыть про травму.

— Что здесь случилось? — воскликнул Носок.

— Угадай! — предложил Ковалёв и, не дождавшись версий, сказал: — Он просто прыгнул со второго этажа на статуэтку.

— Звучит как-то странно, — пробормотал уроженец Лифентра.

— Ну оно и выглядит не лучше, — парировал Лёха. — Однако это факт. Мы здесь, вообще, не виноваты.

— Боюсь, господин Лёха, это будет трудно доказать.

— Это да, — согласился Ковалёв и посмотрел на Жаба. — Идея вырубить все камеры оказалась не самой удачной.

— Да откуда я мог знать, что такое произойдёт? — удивился амфибос, вздохнул и грустно добавил: — Но соглашусь, его тоже повесят на нас.

— С другой стороны, какая уже разница? — печально улыбнулся Лёха. — Одним больше — одним меньше. Меня волнует другое: как теперь искать Тида?

— Там наверху ещё двое лежат связанные, — напомнил амфибос. — Допросим их.

— Это понятно — допросим. Но не факт, что они много знают. Любитель прыжков со второго этажа явно был помощником Тида, а те больше похожи на взятых ради устрашения рядовых мордоворотов.

— Но хоть что-то же они должны знать, — стоял на своём Жаб.

— Очень на это надеюсь.

— Господа! — осторожно вступил в разговор Носок. — Мне бы в больницу как-нибудь попасть. Очень уж меня пугает состояние моего пальца.

— Ну-ка покажи! — сказал Ковалёв и попытался схватить адвоката за кисть.

Однако гуманоид от страха дёрнул рукой, и получилось так, что Лёха схватил его за травмированный палец. Носок взвизгнул и снова потерял сознание.

— Лёха, ты что делаешь? — возмутился Жаб. — Зачем? Я его еле привёл в чувство! Сам теперь откачивай!

— Да я его хотел за кисть взять, чтобы просто осмотреть палец! — ответил Ковалёв. — С другой стороны, зато сейчас нормально разглядим.

Бывший командир штурмового отряда, повидавший в жизни множество различных переломов, примерно мог представить тяжесть травмы. Он очень внимательно рассмотрел и прощупал мизинец Носка и грустно сказал:

— Плохо здесь всё. Даже и не знаю, что с этим делать.

— А что тут сделаешь? — Жаб тоже осторожно взял раздроблённый мизинец гуманоида, внимательно рассмотрел его и добавил: — Две фаланги из четырёх в кашу. Эти осколки обратно в палец сможет собрать только очень хороший хирург.

— А хорошего хирурга у нас нет.

— Никакого нет. А везти его в больницу нельзя. Врачи вызовут полицейских, те вытрясут из Носка информацию. А если и не вытрясут, то по базе пробьют, где он остановился. В общем, полицейские будут здесь довольно быстро.

— А нам это не нужно! — глубокомысленно произнёс Ковалёв.

— Не нужно, — поддержал товарища Жаб. — Я думаю, половина пальца, да ещё и мизинца, ещё и на левой руке правши — небольшая потеря. Скоро привыкнет, будто так и было всегда.

— Не думаю, что скоро, но привыкнет, — согласился Лёха и вопросительно посмотрел на товарища. — Я тебя правильно понял?

Амфибос кивнул.

— Других вариантов нет. Сейчас допросим тех двоих наверху и займёмся Носком.

— Нет уж, — возразил Ковалёв. — Давай сначала с нашим раненым другом закончим, пока он так удачно в отключке. А те двое никуда не денутся,

— Можно и в таком порядке, — согласился Жаб. — Ищи тогда антисептик!

Амфибос направился в кухонный блок гостиной, там включил на полную мощность варочную панель и поставил на неё тяжёлую сковороду.

После этого Жаб достал из холодильника лёд, вывалил его на стол и крикнул другу:

— Тащи его сюда!

— Носка или антисептик? — послышалось в ответ.

— Обоих!

Ковалёв принёс адвоката и аккуратно разложил его на столе для готовки. Рядом поставил спрей с антисептиком. Жаб в это время достал из-за пояса свой армейский нож и немного его подточил о край мраморной разделочной доски.

— Милая картина, — улыбнулся Лёха. — На разделочном столе лежит гуманоид без сознания, ты точишь нож, а на плите уже греется сковородка. Наш друг полковник Тынх оценил бы это.

— Мы же не есть Носка собираемся, — возразил Жаб.

— Но со стороны очень похоже на то.

Лёха рассмеялся. Амфибос же с серьёзным выражением лица обработал антисептиком сначала раздроблённый мизинец, затем лезвие ножа и разделочную доску, после чего сказал:

— Крепко зафиксируй ладонь и по возможности всё тело.

— Не вопрос, адвокат нам достался не слишком крепкий, — ответил Лёха, обхватил гуманоида и положил его руку на разделочную доску.

Жаб сильно придавил ладонь Носка к доске и резким ударом ножа отрубил адвокату две раздроблённые фаланги мизинца. Уроженец Лифентра от этого пришёл в себя и закричал во всё горло. Пока он верещал, амфибос снял с плиты раскалённую докрасна сковороду и прижёг её дном место ампутации.