Все нынешней весной особое.Живее воробьев шумиха.Я даже выразить не пробую,Как на душе светло и тихо.Иначе думается, пишется,И громкою октавой в хореЗемной могучий голос слышитсяОсвобожденных территорий.Весеннее дыханье родиныСмывает след зимы с пространстваИ черные от слез обводиныС заплаканных очей славянства.Везде трава готова вылезти,И улицы старинной ПрагиМолчат, одна другой извилистей,Но заиграют, как овраги.Сказанья Чехии, МоравииИ Сербии с весенней негой,Сорвавши пелену бесправия,Цветами выйдут из-под снега.Все дымкой сказочной подернется,Подобно завиткам по стенамВ боярской золоченой горницеИ на Василии Блаженном.Мечтателю и полуночникуМосква милей всего на свете.Он дома, у первоисточникаВсего, чем будет цвесть столетье.
ГРИГОРИЙ ПОЖЕНЯН
ПОГОНЯ
Я старею, и снятся мне травыа в ушах то сверчки, то шмели.Но к чему наводить переправына оставленный берег вдали?Ни продуктов, ни шифра, ни грязине хочу ни сейчас, ни потом.Мне сказали:— Взорвете понтони останетесь в плавнях длясвязи. —…И остался один во вселенной,прислонившись к понтону щекой,восемнадцатилетний военныйс обнаженной гранатной чекой.С той поры я бегу и бегу,а за мною собаки по следу.Все — на той стороне. Я последнийна последнем своем берегу.И гудят, и гудят провода.Боль стихает. На сердце покойней.Так безногому снится погоня,неразлучная с ним навсегда.
ЭПИЛОГ
— Вернешься — ты будешь героем,ты будешь бессмертен, иди! —И стало тревожно, не скрою,и что-то кольнуло в груди,и рухнул весь мир за плечами:полшага вперед — и в века…Как это не просто — в молчаньекоснуться рукой козырька,расправить шинельные складки,прислушаться к дальней пальбе,взять светлую сумку взрывчаткии тут же забыть о себе…А почестей мы не просили,не ждали наград за дела.Нам общая слава Россиисолдатской наградой была.Да много ли надо солдату,что знал и печаль и успех:по трудному счастью — на братада Красное знамя — на всех.