Читаем Литжурнал «Бродячий заяц» № 21 «Осенние заготовки» полностью

И многие, с усердием пчелиным,

Считают по курятникам цыплят,

А я посчётом тешусь журавлиным.


В курятниках стоит вселенский ор,

На счётчиков налипли перья с пухом,

А мне дороже выйти на простор

И счёт вести не только глазом – ухом.


Да, если даже я глаза прикрыл,

То голосам и свисту крыльев внемля,

Определяю сколько в небе крыл

И голосов родную славят землю.


Курлычит стая, в теплый край спеша,

Её вожак уводит за собою.

И до весны сыта моя душа,

Она сыта без птичьего убоя.


«Звёздный случай»

Ночь. На луже слойка льда

Гнётся, как фанера.

В небе ярче всех звезда,

Думаю – Венера.


Ярче всех она огней,

К ней тяну я руку,

Может, жизнь найду на ней,

Осмею науку.


На прогнутом льду стою

И себе не верю:

Кто-то руку жмёт мою

В звёздной атмосфере.


Кто-то хваткой неземной

Руку жмёт всё туже,

Так, что треснул подо мной

Гибкий лёд на луже.


По колено в луже я.

Льда поступком мерзким

Связь оборвана моя

С существом венерским.


И была она скора,

Скоростнее света.

Пусть науки доктора

Обхохочут это.


Не смутит меня никак

Смех учёной касты.

На Венере есть чудак,

Он, как я, рукастый!..

Ольга Нуждова


«Вместе»

мечтай со мной вместе осень.

вот я надеваю синее,

встречаю у дома восемь,

ты мне говоришь:

- красивая!

цитируешь, может, Сплина,

к улыбке легко взывая…

и вспыхивает рябина.


ты жди –

я почти живая.


«Следы»

…а после в квартире замечаю следы

твоего присутствия.

и жар волной,

как будто сидишь на берегу,

вытянув ноги,

помазанная глиняным песком,

а тут прилив.

и неважно, что не море, –

это кому как.

я ведь запомнила:

речные камушки – зубы дракона.


Сабина Рулёва


«жить в "хрущёвке"»

Хочется кошку, собаку и рыбок, жить в «хрущёвке», в спальном районе, хочется вечером слушать пластинки, ну, были такие, кто ещё помнит.

Хочется утром в холод трамвая, чтобы неделя до Нового Года. Хочется слышать, как над Бульваром воет маяк – просится в город.

Хочется солнца сквозь тёмные шторы. Опять у соседей зимою – розы! Если бы жизнь поощряла повторы, я бы была за повторы, серьёзно.

Хочется в Цирк, мандаринов, на завтрак – картошки в мундирах с жареным маслом.

Я не люблю «как дела» и «что нового».

Хочется в детство, если не ясно.

Ассоль Шульженко


«Рябина»

Как жизненно необходима

В сентябрьских приунывших листьях

Искрящая огнём рябина,

Как отпечаток летней жизни!


Дозрелый плод немого солнца,

Что дарит радость беззаветно,

Зовущее в тенях оконце

Ушедшего в закаты лета...


Мария Кабанова


«Ты и я»

Ты и я – это нет. Это сон, это бред – пустота.

Это снег, когда месяц июнь – мишура тополей.

Это лес новых строк, что рукой не посажен моей

В белом грунте листа.


Ты и я – неслучившийся дом, где сбивались бы с ног

Занавеска и ветер.

Непоставленный танец. Ты видишь: зажил и ожог –

Память тела о лете.


Ты и я – не гуляние на свадьбу, не после – усталость,

Не старинный коньяк постоянства в пресыщенном теле,

Не крестины детей, не внезапная нежность, не старость

В той же самой постели.


Ты и я – это всплеск кастаньет, это море и ночь.

Ты и я – это нет. Это врозь – на осколки и прочь!

Невозможного целого две идеальные части.

Ты и я – это счастье.


«Внеземные»

В новом веке, у нас, как у всех людей,

Будет своя планета.

Радиус – менее километра,

Но как хорошо на ней!


Там отсутствует пресный водоём,

И в воздухе – примесь ртути.

Зато, если прыгать по ней вдвоём,

Взлетаешь, как на батуте.


Мы кур привезём, и коров брюхатых,

И почву в огромных склянках.

Мы оборудуем маленький кратер

Под дом-землянку,


И будем зверьё разводить как Ной,

И звёздную пыль смывать,

И любоваться на серп земной,

В скафандрах ложась в кровать.


А, состарившись, в день один

Умрём красиво и просто:

Подпрыгнем вместе – и улетим

В открытый космос...


... Комп закроем, посмертно вздохнём в тоске.

Уступим приставку детям.

И вновь – ты в Нью-Йорке, а я в Москве –

Заживём на чужой планете.

Ольга Зверлина


Из миницикла «Петергоф, июль»

«На лунный мотив»

Из кущ июньских запасало лето

По закромам – жасминового света,

Чтоб в звёздный сахар к осени столочь.


И вот луна восходит над прудами,

Над дальними и тихими садами,

Над тополями, вписанными в ночь.

*

И в море лун ромашкового поля

Вплывает август в облачной гондоле,

И звуки лютни ветреной чисты…


Туманы снов сгущаются в низинах –

И скоро полетят на паутинах

Осенних писем хрупкие листы…


«Ммммммм...»

Для счастья так немного надо –

Мороженое, Монплезир,

Монетка в волны с балюстрады

О камушек гранитный – «дзинь!»


Как якорь солнечного блика

Пусть тут она удержит нас,

Где небо вод коснулось ликом,

Где в душах дышит тишина...


Павел Маленёв


«Страда: засолка капусты»

По деревне – стук.

Ни при чём каблук.

То в домах стучат тяпки шустрые.

Хрясь да хрясь! Дрожит

стол. Давай, держи!

Рубка ярится в дни капустные!

Тяп да тяп! Вилки?

ты в корыто кинь.

Тут капустный дух – страда русская!

Ребятишки – в круг,

помирились вдруг,

кочерыжками так и хрустают!

Свой рецепт у нас

Сделан прозапас.

Хрен с капустою в бочку складывай.

С чесночком вали,

с перцем, с клюквой ли.

Бабам за спину не заглядывай!

Режь-руби, народ!

Перейти на страницу:

Похожие книги

Бессмертие
Бессмертие

Обладатель многочисленных наград Небьюла и Хьюго Грег Бир, продолжает события романа Эон, возвращаясь на Землю, опустошенную ядерной войной.Команда управляющая кораблем-астероидом остановила нападение Джартов по коридору, отделив астероид от Пути — бесконечного коридора, проходящего через множество вселенных. После этого корабль-астероид вышел на орбиту Земли, и граждане Гекзамона начинают оказывают помощь уцелевшим землянам.В параллельной вселенной, на Гее, Рита Васкайза, внучка Патриции Васкюс (Patricia Vasquez), продолжает искать пространственные ворота, которые выведут ее на Землю, в этом ей помогает королева. Но события развиваются не так как планировалось.

Анна Милтон , Грег Бир , Ирина Николаевна Левченко , Карл Херберт Шеер , Кларк Далтон , К. Х. Шер

Фантастика / Приключения / Проза / Космическая фантастика / Научная Фантастика / Разное
Пятеро
Пятеро

Роман Владимира Жаботинского «Пятеро» — это, если можно так сказать, «Белеет парус РѕРґРёРЅРѕРєРёР№В» для взрослых. Это роман о том, как «время больших ожиданий» становится «концом прекрасной СЌРїРѕС…и» (которая скоро перейдет в «окаянные дни»…). Шекспировская трагедия одесской семьи, захваченной СЌРїРѕС…РѕР№ еврейского обрусения начала XX века.Эта книга, поэтичная, страстная, лиричная, мудрая, романтичная, веселая и грустная, как сама Одесса, десятки лет оставалась неизвестной землякам автора. Написанный по-русски, являющийся частью СЂСѓСЃСЃРєРѕР№ культуры, роман никогда до СЃРёС… пор в нашем отечестве не издавался. Впервые он был опубликован в Париже в 1936 году. К этому времени Катаев уже начал писать «Белеет парус РѕРґРёРЅРѕРєРёР№В», Житков закончил «Виктора Вавича», а Чуковский издал повесть «Гимназия» («Серебряный герб») — три сочинения, объединенные с «Пятеро» временем и местом действия. Р' 1990 году роман был переиздан в Р

Антон В. Шутов , Антон Шутов , Владимир Евгеньевич Жаботинский , Владимир Жаботинский

Проза / Классическая проза / Русская классическая проза / Разное / Без Жанра