Люби навсегда

Отец рабочий. Мать артистка.И шепоты вползали в домО том, что очень много рискаВ соединении таком.Что им не суждено жить в мире,Что счастье их пойдет на слом:Не упаковывают гириС фарфором вместе и стеклом.Отец миндальничать не любит,И правду-матку сгорячаОн по-рабочему отрубит,

Без театральности, сплеча.Порой казался он жестоким.Избрала мать иной язык:К полутонам, к полунамекамНрав артистический привык.Допустим, не было овацийИ правде требуется дань.Допустим, надо бы признаться,Что был провал и дело дрянь.Звучит признанье неудачиНе как судебный протокол.Артист нам скажет не иначе:

– Вчера я в образ не вошел!Отец был прям с собой и с нами,Не раз вгоняя в слезы мать,И лишь своими именамиЛюбил он вещи называть.Бывало, лицемерят гостиПеред коллегой. А отецВдруг тихо скажет:                      – Лучше бросьте,Скажите: разве вы певец?И тенор только глянет косо,

Но токарю его не жаль.Он труд любил звонкоголосый,Чтоб голос пел и пела сталь!Талантливые не боялись.Его побаивались те,Что предпочли искусству завистьИ лицемерье – прямоте.Они-то матери шептали:– Как вы могли судьбу связатьС медведем грубым! Вы пропали!.. —И, слушая, вздыхала мать.Те заговорщики-бояре

Плели интригу до утра.И вдруг в дверях нежданный, ярыйОтец, страшней царя Петра.Как будто с верфи корабельной,В рабочей блузе входит он.И сын, мечтатель и бездельник,Отцовским взглядом пригвожден.Я в пол уставлюсь виновато.Ведь я причастен к смуте сей.Так пред отцом Петром когда-тоСтоял царевич Алексей.

* * *