Любимая для эльфа (СИ)

— А вэнки прокляты. И проклятие падет на каждого мужчину их рода. Некто, самонадеянный и неразумный, в стародавние времена обидел колдунью из рода Оливера, и та возвестила, что отныне в племени вэнков не родится ни одна девочка. Им придется похищать жен из окрестных мест, вызывая на себя новые проклятия, позор и бесчестье, вся жизнь их станет протекать под знаком вечной борьбы и страха за свои жизни. Местные горды и свободолюбивы, никто не захочет, чтобы его дочь где-то удерживали силой… Война и кровь их удел.

— Ужас! А ну прекрати меня запугивать! — Тамико, подвинувшись ближе, хлопнула Лукаса по плечу.

— Эйей, кофе разольешь. Все истинная правда. И я думаю прогуляться туда, где они живут, — Лукас дерзко улыбнулся, — С тобой, разумеется.

— Со мной?!

— А ты боишься?

Тамико выглядела обескураженной.

— Ты же не любишь драться.

Лукас ответил с мальчишески-шкодливым видом.

— Дома да, но тут-то я отдыхаю.

— Нууу, если это тебя развлечет, я согласна… Хотя стой, меня же будут лапать и куда-то тащить, и зажимать рот, и…

— Недолго. А тебе уже разонравились такие игры?

— Нее, укушу или лягну я кого-нибудь с удовольствием!

— Угу… Только это не закончится так, как любишь, — Лукас сказал и тут же пожалел о вырвавшемся.

Тамико на миг помрачнела, а затем опять воссияла.

— Да уж, им я не достанусь!

— Только помни о непревышении. Это практически люди, какими отчаянными они бы ни выглядели… А может, — Лукас мечтательно улыбнулся, — мне самому прикинуться вэнком и похитить какую-нибудь девицу?

Они выпили кофе и сидели плечом к плечу, при том голова Тамико лежала на плече Лукаса, и тот обнимал ее за талию.

Открытая веранда, устланная коврами, выходила в сад, а за кромками деревьев и цветочных кустов виднелось море.

Тамико была неумолима к мечтам Лукаса.

— Девицу? Я это не прощу, это раз. Как же Лалочка, два? Что ты будешь с девицей делать, три? И ладно, эти несчастные вэнки, которым достанется от тебя, но я не хочу, чтобы Оливеровы маги разбили мое любимое лицо, — Тамико подняла голову и посмотрела Лукасу в глаза. — Помни, что я все равно люблю тебя и буду любить.

Лукас поцеловал ее тонкие пальчики, которые держал в своей руке.

— Вэнки тоже маги. Чуууть похуже. Думаешь, я пошел бы сражаться с совсем безоружными людьми? Боишься, Тами?

У Тамико промелькнули мысли, что авантюрка могла оказаться не столь безобидной, как показалась ей в первый момент. Тем более, да, Лу любил щекотать себе нервы, хотя «избегал риск» в понимании Магнуса.

— Совсем немного. Почему Кэйли не прекратила это бесчинство? Ее радуют страдания вэнков?

Лукас крепче прижал к себе любимую. Хорошо, что обнимать ее он сможет по-видимому всегда.

— Как ни покажется странным, богиня не всесильна. Мало того, она самая слабая из своих родственников. Тут на Майлори живут ее сестра и дядя, вернее, как сказать, живут… В глубине острова находится легендарное озеро, открывающееся не всякому. Это портал в их дом. А Дом — целая страна еще дивнее этой. Страна Кэйлиного дяди. Так что богам нужно это положение вещей. Ну а лично Кэйли любит давать всем право на самоопределение, не вмешиваясь…

— Как интересно…

— О да… Я и сам еще столько не знаю… Это вдохновляет!

Подробнее о вэнках можно почитать в моей истории "Проданная в жены тигру"

Глава 165. Вечеринка начинается!

Роберт рассказал Эрин и Колетт об автомобильной вечеринке не потому, что пристально следил за тусовками. Его дни были расписаны по часам, а кроме того, он не надеялся встретить на танцах или где-либо в мирах кого-либо лучше Кэйли.

Просто праздные летние ночи собирали горожан вместе, хотелось танцевать, любить и смеяться, в этот раз договорились прийти многие: и люди, и некоторые из анамаорэ.

Оливер, уперев руки в бока, грозно смотрел на Анелю.

У него было довольно худое и длинное лицо с впалыми высокими скулами, белоснежную кожу оттеняли темные, почти черные волосы, спадавшие мягкой волной до плеч, а глаза ярко-изумрудного цвета горели огнем под густыми бровями.

Нос с легкой горбинкой, бледные, но достаточно полные губы, заметный подбородок — Оливер был красив суровой, мрачной красотой, и некоторые впечатлительные девицы робели встречаться с ним взглядом, однако Анеля была совсем другого сорта.

Она, ничуть не стесняясь и в то же время заискивающе, как того требовала игра, смотрела на Оливера, склонив голову к плечику и приопустив густые и длинные черные ресницы. В хитрющих голубых глазах притаились полчища бесенят.

— Ты не пойдешь туда, достаточно устроенного тобой недавно в клубе!

— Что поделать, внимание вскружило мне голову. Я женщина, я актриса! — капризно выпяченная пухлая нижняя губа. Малиновая, словно Анеля только что полакомилась спелыми ягодами.

— Вот потому и не пойдешь, — Оливер откинул со лба длинную челку, пальцы у него были изящные, впрочем, совершенно мужского типа.

— Хорошо. Я сяду тут на пол и буду сидеть, пока не заболею, не погрустнею и не подурнею! Ты этого добиваешься?!

Оливер улыбнулся.

— Нет.