Любить Пабло, ненавидеть Эскобара

С Луисом Карлосом Галаном я познакомилась двенадцать лет назад в доме одной из самых приятных женщин на моей памяти, красивой и элегантной Лили Урдинолы де Кали. Мне был двадцать один, я только что развелась с Фернандо Борреро Кайседо, архитектором, на двадцать пять лет старше меня, красивым, как Омар Шариф. Лили развелась с владельцем завода по переработке сахара в долине Каука и выбирала из трех претендентов. Однажды вечером она пригласила их поужинать, а меня и своего брата Антонио попросила помочь выбрать между швейцарским миллионером с сетью пекарен, богатым евреем с сетью магазинов одежды и робким юношей с орлиным носом и большими ясными глазами, единственным капиталом которого была блестящая политическая карьера. Хотя той ночью никто из нас не проголосовал за Луиса Карлоса Галана, несколько месяцев спустя, в двадцать шесть лет, молчаливый молодой человек с ясным взглядом стал самым молодым министром в истории. Я никогда не рассказывала Пабло об этом «поражении», но на протяжении всей жизни сожалела, что той ночью не отдала свой голос в пользу Луиса Карлоса. Если бы Лили позволила ему ухаживать за собой, мы с Пабло точно бы уладили эту нелепую проблему, удалось бы избежать ужасных событий и тысяч смертей.

Наша фотография с первого форума против экстрадиции – одна из сотен, опубликованных в первые месяцы наших отношений. Позже журнал «Semana» использует ее как иллюстрацию к статье «сельский “Робин Гуд”». С такой благородной оценки и начнется легенда Пабло, прославившая его сначала в Колумбии, а затем и по всему миру. Потом, каждую нашу встречу, целуя, обнимая меня и кружа в воздухе, Эскобар непременно интересовался:

– Что говорят в Боготе обо мне и Рейгане?

Тогда я детально описывала, как все его обсуждают, а что говорят о президенте Рейгане, интересно только астрологу его жены Нэнси и республиканским представителям Конгресса в Вашингтоне и Делавэре.

Чтобы попасть на второй форум против экстрадиции, мы отправляемся в Барранкилью. Селимся в президентском номере-люкс огромного, недавно открытого отеля – не в «Прадо», который всегда мне так нравился. Пабло любит только современный стиль, а мне нравится элегантно-винтажный. Мы постоянно спорим о том, что он считает «устаревшим», а я – «завораживающим». Мероприятие состоится в роскошной резиденции Ивана Лафаури, прекрасно декорированной моей подругой Сильвией Гомес, которая также была дизайнером интерьера моих квартир с тех пор, как мне было двадцать один.

На форум не пригласили ни одного представителя прессы. Пабло рассказывает: у самого небогатого участника форума десять миллионов долларов на счету, в то время как состояние Пабло и компаньонов: троих братьев Очоа, Гонсало Родригеса Гачи, «Мексиканца», в сумме с доходами Густаво Гавирии, насчитывает несколько миллиардов долларов, с избытком превосходя состояние традиционных колумбийских магнатов. Эскобар сообщает: почти все присутствующие – члены «MAS». На многих лицах прослеживается замешательство из-за присутствия на форуме известной тележурналистки.

– Сегодня будет объявлена историческая война, и ты станешь этому свидетелем. Где хочешь сесть: в первом нижнем ряду, чтобы видеть меня и руководителей моего движения, с которыми ты уже познакомилась в Медельине, или за главным столом, наблюдая за тем, как четыреста мужчин искупают в крови нашу страну, если примут договор об экстрадиции?

Уже привыкнув к его наполеоновским выражениям, я решила расположиться с правого края, за главным столом. Не настолько близко, чтобы познакомиться со всеми четырьмястами «новыми мультимиллионерами», которые в будущем могли бы сменить у власти и даже обезглавить моих знакомых и бывших парней, принадлежащих к традиционной олигархии (что вызывает во мне противоречивые эмоции: от самого глубокого страха до изысканного наслаждения). В изобилии суровых и недоверчивых лиц я стремлюсь прочесть их истинное мнение о человеке, которого я люблю. Если увиденное мне не понравится, то от услышанного вообще кровь застынет в жилах. Сама того не подозревая, той звездной ночью, в особняке, окруженном садами, близ карибского побережья, я окажусь особым свидетелем, единственной женщиной и автором истории, которая сможет описать боевое крещение колумбийских боевиков-наркоторговцев.

Когда выступления подходят к концу и форум закрывается, я спускаюсь с помоста и направляюсь к бассейну. Пабло остался с хозяевами и партнерами, которые поздравляют его от всего сердца. Толпа зевак окружает меня, и некоторые из присутствующих интересуются, что я здесь делаю. Человек, явно похожий на землевладельца или традиционного скотовода с побережья, с фамилией Лекомпте, Лемайтре или Паважу, раззадоренный ромом или виски, во всеуслышание заявляет: