Любитель закатов на Палау

Я отключил связь и еще какое-то время смотрел в черный экран, пытаясь уложить в голове услышанное и соотнести это с собой. Хоть и неприятно было, но пришлось признать правоту наставника. Я начал забывать Землю. Больше того, я начал ею тяготиться и непроизвольно искал способы избавиться от ярма. А ярмо это оказалось в итоге едва ли не самым ценным, что у меня было в жизни. К чему все мои старания в лаборатории, если этим не сможет гордиться мой отец, если этому не удивится десятилетний Александр, если это не сделает хоть чуточку проще жизнь моих родных?

Не знаю, правильно ли я понял мысль своего наставника и понял ли вообще. Но у меня осталось двадцать семь дней, чтобы разобраться во всем и попытаться ответить на все вопросы. И события минувшего дня подсказывали мне, что я смогу это сделать.

2015 год

Привратники

Она появилась в библиотеке секунда в секунду. Маленькая, невзрачная, совсем не похожая на тех, с кем я обычно имею дело. Девушка шла не поднимая глаз, держась стены и боясь кого-то задеть, с кем-то встретиться взглядом. Не знающие покоя руки постоянно поправляли светлые волосы, проверяли пуговицы и молнии на застегнутых карманах безразмерной серой крутки, касались до белизны вытертых складок на старых темных джинсах.

Училась она так же. Невидимая на лекциях и семинарах, катастрофически проваливая экзамены и зачеты из-за неспособности связно произнести и пары слов, она блистала гениальной незаурядностью в письменных работах. Из еженощно взлелеянных в желтушном свете старой настольной лампы армий чисел ее дрожащие руки однажды вывели доказательство гипотезы Ходжа. Но не ее фотографии тысячами тиражируют газеты и журналы, не у нее берут интервью, не она тратит деньги всемирно известного фонда, а ее наставник, преподаватель, вор. Ему девушка доверилась и показала свое математическое дитя. И это хорошо для девушки, потому что она наверняка не выдержала бы груза славы. И плохо для меня, потому как столь печальный для юного дарования исход решил бы все проблемы и мне не пришлось бы вмешиваться.

Оставив на вешалке у дверей огромную, похожую на мешок с лямкой сумку, она с потупленным взором бесшумно засеменила к стойке библиотекаря, неловким движением протянула ей читательский билет, собрала заказанные книги и, затравленно оглядываясь вокруг, по ковровой дорожке между рядами столов направилась к своему излюбленному месту в конце зала у окна.

Нас разделяли всего два метра, когда я дернул за шнурок, выключая настольную лампу под зеленым абажуром, и захлопнул книгу, чем обратил на себя внимание. Она перехватила мой взгляд, откровенно запаниковала и даже не знаю, что произошло бы, если бы не истекло отпущенное ей время. Но жирная черная единица на дисплее часов неуловимо быстро превратилась в ноль, и девушка исчезла, но лишь на миллионную долю секунды. Ее точная копия даже с шага не сбилась. Скользнув по мне любопытным взглядом явно осмелевших глаз, она вдруг изменила привычке своей предшественницы и заняла стол посреди зала. Затем с изумлением уставилась на стопку полученных книг, явно не понимая зачем.

Я же не спеша поднялся, кивком головы, проходя мимо, поблагодарил библиотекаря и одновременно попрощался, снял с вешалки плащ… и замер, пораженный. В дверях стоял Артур. Снова он. Рыжий, высокий, тощий как жердь, в безупречном сером костюме, алом галстуке-шарфе, синей сорочке и слепящее начищенных ярко-коричневых туфлях.

– Артур Александрович! Вот уж кого не ожидал встретить сегодня! Удивили!

Я со своими «подопечными» встречался лишь один раз и больше мы никогда нигде не пересекались, даже случайно. Более того, они просто не подозревали о моем существовании. Так уж устроено и не мною придумано. Но Артур был уникумом. В отличие от остальных гениев, с этим мне пришлось иметь дело дважды. Не по своей воле пришлось. Впервые за многие тысячи лет стерилизация сознания не помогла, а лишь подхлестнула невероятный интеллект юного дарования, вызвав повышенный и ненужный интерес к моей работе со стороны вышестоящих. Я с великим удовольствием просто избавился бы от Артура и навсегда закрыл эту тему, но кому-то поумнее и куда важнее меня стал интересен этот человечишка. Пересилив отвращение и нарушив добрую сотню правил, пришлось себя открывать и вступать в прямой контакт. С тех пор наши неуклюжие свидания стали регулярны, но непредсказуемы. Мы стали словно магниты, притягиваясь друг к другу постоянно и против моей воли. Одно время я пытался избегать этих встреч, но потом смирился. Или у этого существа действительно имелись неординарные способности, выходящие за рамки моего разумения, либо, что было более вероятно, кто-то наводил Артура на меня. Судя по всему, благородя этому рыжему недоразумению, я также стал участником некоего эксперимента.

– Прекрасно выглядите, – на ходу, не останавливаясь, похвалил я его в надежде, что выведу из себя. Хотя на сей раз даже лукавить не пришлось, он действительно выглядел сошедшим с обложки модного журнала.

– Нашли новую жертву? – ядовито сказал он, увязываясь следом.