Любой ценой. Том III

–Я не знаю, – шумно выдохнула я, – но зато я точно знаю кое-что другое. Если Ян умрет, я умру вместе с ним, потому что с его уходом моя жизнь навсегда потеряет смысл. Мы собирались пожениться, строили планы на будущее, но все наши мечты и надежды в одночасье пошли прахом. Не спорю, это звучит, как киношный штамп, но наша история любви длилась почти три года, и вот когда она наконец приблизилась к своему логическому завершению, вмешался злой рок. В тот вечер в Лас-Вегасе разверзся ад, и Яна поглотила черная бездна, а я осталась одна в резко опустевшем мире. Я отчетливо помню это жуткое ощущение- глубокой ночью я вернулась из госпиталя в отель, оглянулась по сторонам, и мной вдруг овладела жгучая ненависть к окружающим людям. Они гуляли, развлекались, весело смеялись, а в эти минуты Ян умирал от неизвестной болезни. Это было до такой степени несправедливо, что у меня внутри всё переворачивалось от возмущения, но затем я поняла, что гнетет меня нечто иное. Да, Ян сам навлек на себя трагедию, он захотел обмануть даже не Атлетическую комиссию, а природу, и возмездие не заставило себя долго ждать, но я была виновата ничуть не меньше. Есть преступление, а есть пособничество в преступлении, и оба этих деяния заслуживают сурового наказания. Я принесла Яну амулет на блюдечке с голубой каемочкой, а потом самоустранилась на несколько месяцев, словно происходящее меня не касается. Я не сразу поняла, что натворила, но бой с Дюруа открыл мне глаза. Ян уверял меня, что у него всё нормально, что он в порядке, и мне не о чем волноваться, но бывают такие люди, которые толком не умеют врать. Вот Ян как раз из их числа… В итоге он признался, что его мучают видения, и он регулярно просыпается в холодном поту, но желание снова завоевать чемпионские пояса, затмевало разум и перевешивало осторожность. Ян клялся, что после боя с Раулем Рамиресом он тут же повесит перчатки на гвоздь, а чертов амулет уничтожит, и я ждала этого дня, как небесной манны. Но реванш постоянно откладывался – то промоутерам не удавалось договориться по деньгам, то «Эль Гато» внезапно надумал подняться в лайтхеви… Ян берег амулет для поединка с принципиальным соперником, но создавалось впечатление, что третий бой с Рамиресом может вообще не состояться. Ян был связан многомиллионным контрактом со стриминговым сервисом и обязан был выйти на ринг этой осенью. Томаш Дворжак, конечно, не «мешок», но ничем выдающимся он себя не проявил, поэтому я убедила Яна, что он пройдет чешского боксера так сказать «насухую», а амулет пока побудет у меня…Я сняла амулет с его шеи, и это спровоцировало что-то вроде выброса энергии – по инерции я пролетела через всю комнату, а на груди у Яна образовался след, как от ожога. Примерно неделю мы не виделись, и за это период след полностью исчез, будто его и не было. А вот психологическое состояние Яна мне совсем не нравилось. Знаешь, что он сказал мне в раздевалке? «Идущие на смерть приветствуют тебя!» И вот в девятом раунде Яна уносят с ринга на носилках… Ведущие спортивные телеканалы вели live- трансляцию со стадиона, и весь мир в прямом эфире наблюдал, как я неистово прорываюсь через оцепление, чтобы Скорая не уехала без меня. Разговор с Морисом Дюруа подтвердил мои подозрения, но я все равно продолжаю на ощупь блуждать в кромешном мраке, и только ты, Интарс, ты один можешь направить меня по верному пути. Я не хочу тебе угрожать, да и какой от этого прок? Глупо верить, что тебя проймут мои угрозы. Не буду скрывать, мне хочется растерзать тебя голыми руками, предварительно затолкав в глотку твой паршивый амулет, но я должна думать не о мести, а о спасении Яна, и без тебя мои шансы фактически сводятся к нулю. Если тебе нужно, чтобы я перед тобой унижалась и, обливаясь слезами, умоляла помочь, ради Яна я сделаю это без малейших колебаний. И мне плевать, по какой причине ты мне поможешь – сугубо из жалости или потому что у тебя все же есть зачатки совести!

–Мика, послушай, – очень серьезно попросил Интарс, – во-первых, у меня и в мыслях не было подвергать тебя унижению, а во-вторых, я глубоко потрясен твоей искренностью. Если бы я мог тебе помочь, я бы непременно это сделал, но как бы ни горько мне было об этом говорить, здесь я абсолютно бессилен.

–Просто сведи меня с тем, кто может провести ритуал! – порывисто воскликнула я, – я поеду в Африку, да хоть к черту на рога, только бы снова «активировать» амулет. Дюруа сказал, что это возможно, и у меня нет оснований ему не верить.

–Ты даже не представляешь, что это за ритуал, – безуспешно попытался остудить мой пыл Интарс, – и лучше тебе не знать правды. Мне больно тебе это говорить, но ситуация безнадежная. Агапов обречен.

–Нет! – едва не выронила телефон я, – нет, нет и еще сотню раз нет!