Любовь бандита или Роман с цыганом

Адвокат Лев Михайлович Кац ждал Валю в своём мерседесе. Поздоровавшись, Господин Кац выдал ей удостоверение своей помощницы с уже внесёнными паспортными данными и фото. Кратко ввёл в курс дела, попросил не нервничать и верить его профессионализму. Дело он развалит, как пить дать, потому что это подстава чистой воды. Патологоанатом сразу дал заключение, что бомж, который попал под колёса был уже мертв несколько часов, прежде, чем его переехал Иван Иванович Цыганов. Из высоких кустов возле дома, его в буквальном смысле выкинули под машину Цыгана. А то, что водитель был в нетрезвом состоянии в момент наезда, адвокат дипломатично опустил. Репутация парня должна быть кристально чистой в глазах любимой девушки. Лёва Кац был не только прекрасным юристом, но и психологом. Зная, что от позитивного настроения клиента он получит слаженную работу, боевой настрой и большой гонорар. Удивляться у Вали не было сил и эмоций. Она знала в лицо Лёву Каца и часто видела его на работе отца, во время деловых встреч в ресторане. Это был лучший и самый дорогой адвокат в Москве и, пожалуй, во всей России. На вид ему было около 50 лет, но поговаривали, что по паспорту гораздо больше. Лев Михайлович никогда не пил спиртного, не курил, не ел жирного и жареного. В ресторане весь персонал знал в лицо ВИП-гостей, адвокат был одним из них. Утром ему подавали порцию домашнего творога щедро посыпанного зеленью, кусочек хлеба с отрубями и стакан морковного фреша. В обед он заказывал либо овощной суп, либо салат, а на ужин кусочек лосося на пару или вареную куриную грудку. Злые языки утверждали, что Лев Михайлович планирует жить со своей 25-летней супругой долго и счастливо минимум до ста лет, иначе просто не хватит времени потратить все заработанные миллионы. Его третья жена, модель и певица, Ева Фомина ездила на Феррари, часто бывала в ресторане Егора сама и с подружками и даже строила глазки Цыгану. Лев Михайлович прощал молодой и шикарной супруге абсолютно все, он называл ее деточка, а также, понимал, что Ева никуда не денется. Молодая, глупая, меркантильная баба уже глубоко заглотила крючок финансовой «свободы». Супруг, как умелый рыбак, подсёк её машиной, квартирой возле Кремля, инвестицией в «певчую карьеру ртом», а чтобы рыба не сорвалась, оформил все на себя.

Лев Кац составлял уникальные брачные договора и контракты. Его клиенты обдирали свои половины, как липки, а жирный кусок пирога получал мозг операции. Он был успешен и талантлив. Как бы безнадёжен не был клиент, адвокат всегда находил лазейки и поправки в законах. Лев Михайлович выигрывал практически любое дело. Он выбивал вместо пяти лет колонии всего два года условно. Это был лицедей и виртуоз, в зале суда он творил действо, гипнотизировал, плакал, угрожал, сыпал фактами и смягчающими обстоятельствами, находил справки двадцатилетней давности о том, что клиент страдал в детстве разными синдромами, нуждался в психологической помощи и поддержке. Лёва Кац был страшным человек. Его знал и уважал весь криминальный мир. За деньги он мог сделать абсолютно все и даже превратить холоднокровного убийцу в страдающего депрессией и обидой на жизнь подростка, который пережил в детстве психологическую травму, развод родителей.

Валя слушала наставления адвоката и кивала головой. Предъявив документы, они прошли контроль. В маленькой комнате стоял старый, землистого цвета стол и два стула рыжего цвета. Из стульев торчали гвозди, а ножки предательски скрипели. Стены кабинета были покрашены краской удручающего цвета с претензией на цвет морской волны. Если бы на пакет от Тиффани справили нужду и верхом и низом, то получился бы приблизительно такой оттенок, как цвет стен в кабинете для встреч с обвиняемыми.

Иван Иванович Цыганков сидел за столом гордо и царственно. Похудевшее, нервное лицо было ещё прекрасней, а глаза, Валя зашла и больше ничего не видела кроме этих глаз. Адвокат кивнул Цыгану, пропустил Валю в кабинет и дипломатично закрыл за собой дверь.

– Ваня… Ванечка… – голос дрогнул, а глаза наполнились слезами.

– Привет. Ну перестань, не надо. Не расстраивайся. Я так рад тебя видеть.

– Я испугалась, что больше не увижу тебя, потом нечаянно набрала, а там Артём. И я разбила свою чашку. – Валины нервы не выдержали. Напряжение последних дней дало о себе знать. Слезы покатились по щекам, длинные ресницы дрожали, руки комкали несчастный бумажный платочек.

Иван потянулся через стол и взял её ладошку обеими руками.

– Я скучал.

Это было так остро и так прекрасно. Её сердце, казалось, как птица в клетке, ломает рёбра, стучит сильно и больно.

Цыган смотрел на неё ТАК, как не смотрел ни на одну из своих девушек. Это было невероятно и страшно, но она была готова прыгнуть в эту пугающую, манящую бездну. Когда ты стоишь перед прыжком, ощущаешь страх полёта, но адреналин уже наполнил твою кровь. И возможно, она в ней погибнет, разобьётся, но теперь уж точно ни о чем не будет жалеть.

– Я по тебе тоже очень скучала.