Любовь бандита или Роман с цыганом

Он кратко рассказал, то что Валя слышала от адвоката, также, рассказал, что очень расстроился в тот день и выпил за рулём, подъезжая к дому. Она до крови прикусила губу, ощущая часть своей вины из-за трусости и нерешительности.

В дверь деликатно постучали.

Подойдя к двери, Валя обернулась, чтобы попрощаться. Иван стоял так близко, совсем рядом. Глубина этих чёрных глаз накрывала волнами и топила в омуте.

Он наклонился и поцеловал девушку, очень нежно, робко и несмело. И если бы сейчас Валентину Николаевну Котенко спросили, как зовут её мать или назвать дату своего рождения, она бы ответила, что забыла.

– Я так боялся, что ты обо мне не вспомнишь, очень хотел тебя увидеть, поцеловать. Хочу быть с тобой, ты согласна? – он быстро прошептал ей эти слова в маленькое ушко и напряжённо ждал ответ.

Больше всего на свете девушка боялась проснуться. Но лязг открываемой двери напомнил ей, что это не сон.

Потянувшись к любимому всем телом, она обняла его за крепкую шею и едва слышно прошептала в ухо:

– Согласна, – и выскочила в дверь, заботливо придерживаемую Львом Михайловичем.

Глава 13

Дверной звонок разорвал тишину. Валя кинулась к двери, как кидается умирающий к спасительной вакцине. Слов родителей, мол, Валюш, открой это к тебе, она уже не слышала. Она знала. Это Он. Пришёл к ней, приехал, добрался.

Не глянув в глазок, она резко распахнула дверь. Свет из квартиры ударил Ивану в глаза (лампочку на этаже так никто и не поменял, Валя забыла купить на Братиславском рынке около метро, там дешевле. По мнению соседей, их семья на этаже была самой богатой, т.е. или они вкручивают новую лампочку или темнота – друг молодёжи).

– Ванечка! – Валя обняла его за шею.

Он приподнял ее и прижал к себе, она охнула, но рук не отпустила.

– Ты, ты вышел, тебя отпустили, так быстро, счастье!

Цыган видел искреннюю радость любимой, ставшей такой родной и дорогой за последние несколько дней. Ей не нужны были путевки на Мальдивы, шмотки из ЦУМа, знакомства с олигархами, шоппинг в Милане. Ей нужен был он, такой какой он есть, из СИЗО, под подозрением и выпущенный под залог, благодаря стараниям и отработанным деньгам Льва Михайловича.

Он обнял Валю и сказал:

– Теперь я не буду тебя спрашивать, ты всегда будешь со мной.

Если бы Валя была маленькой собакой, она бы сломала себе хвост. Ей было страшно, но она так его любила, ее тянуло в самый эпицентр вулкана, которого звали Иван Иванович Цыганов.

Цыган поздоровался с родителями, представился старомодно, молодым человеком Валентины, чем несказанно удивил маму, Мария Семёновна редко бывала в ресторане, а отец уже видел эти заинтересованные взгляды, который Цыган не раз бросал на Валю.

Поскольку дочь была единственным, любимым, долгожданным и беспроблемным ребёнком в семье Котенко, Николай Фёдорович полгода назад спросил Егора, о Цыгане, о его ценностях, в том числе моральных. Егор любил Ивана-найденыша, как родного сына, иногда даже больше, потому что это была его тень, правая рука, самый доверенный человек. Двадцатипятилетний красавец разбивал женские сердца направо и налево, поэтому отец очень переживал, как любой нормальный человек, переживает за своего ребёнка. Егор тоже заметил, что при Валентине Цыган начинает теряться, морозит ерунду и краснеет, как последний подросток, но заверил своего друга, что все прекрасно понимает и ценит заботу о дочери. Он пообещал Коле поговорить с Цыганом о серьезности намерений, и чтобы не было «поматросил и бросил», вон сколько этих шкур по Москве лазит, готовых и Цыгану, и ему, и вообще у кого есть бабки, пятки лизать.

Это была первая крупная ссора Ивана и Егора. Цыган считал Егора отцом и никогда не стеснялся своих мыслей, женских предпочтений и образа жизни. Но тут он покраснел, глаза налились кровью, впервые Егор услышал, что Цыган на него кричит, требует не лезть в его жизнь и что его сердечные дела никого не касаются.

Егор сделал сердитое лицо сел в машину и приказал водителю трогать. Как только Майбах заехал за угол, Егор рассмеялся от души, набрал Колю и успокоил его.

– Слышь, Колян, по ходу мой пацанёнок-то влюбился. То все бабы для него продажные шкуры и шмары, а это говно такое, накричал на меня и назвал твою-то «сердечными делами».

Николаю, конечно, слабо полегчало. Он знал Цыгана, как самого опасного хищного зверя, как кобру, которая кинется, а ты не успеешь и моргнуть. Он видел эти деньги, машины и женщин, которые были в распоряжении парня. Но Николай Федорович, так же знал, что Иван очень честен, безумно любит свою первую и единственную семью, уважает друзей и чтит кодекс чести. Это человек с понятиями и врожденным чувством справедливости. Он никогда не обидит слабого и первым протянет руку помощи. Женщины без ума от него, ну а что делать, если у тебя молодость, власть и деньги?

Немного успокоив себя, отец Вали предвидел этот момент, поэтому с улыбкой встав из кресла в тапочках, протянул Ивану руку:

– Добрый вечер! Как твои дела? Проходи, будь как дома!