Любовь без поцелуев (СИ)

Баскетбол. То, что называется баскетболом в этом заведении, в других именуется «вышиби ему мозги мячом». Стас уходит на площадку, он явно чувствует себя там в своей стихии. Я остаюсь рядом с Банни и Игорем. Девушки, кроме парочки (и среди них – та самая Люся) тоже ретируются с площадки, садятся на скамеечку и начинают обсуждать игроков. Эти забавы явно не для них, да и не для меня. И не для Игоря, хотя смотрим мы с удовольствием. На Стаса. Мяч у него отнять нереально, он развлекается тем, что, по очереди, бросает его то Вовчику, то Рэю. Прицеливается – и мяч летит в стену, звонко врезаясь над головами девушек так, что парочка даже падает со скамейки. Банни злобно смеётся, шепчет: «Так вам, суки!» – и я вижу, что в этот момент Стас смотрит на неё.

– Он же мог в кого-нибудь из них попасть! – ужасаюсь я. Здешние девушки мне малосимпатичны (как и я им), но всё равно…

– Ооо, хотел бы – попал, – спокойно отвечает Банни. – Стас девушек не бьет, а надо бы… Чёрт!

Одна из девчонок подхватила мяч и кинула Люсе (я её из этого «цветника» единственную идентифицирую), та кинула своему новому ухажеру. «Сейчас кинет в Стаса», – мелькнуло в голове, но нет. Горячий кавказский парень развернулся и со всей дури швырнул мяч в Банни. Не над головой, а прямо в неё.

У меня хорошая реакция, а сейчас, с этими гляделками, с возбуждением от физкультуры, она ещё сильнее обострилась. Я ловлю мяч.

– Ты, дебил, смотри, куда кидаешь!

– Ебало завали, пидор!

Ах ты, сука нерусская! Стас поверх целился, а ты в лицо? Ну, держись! Я нахожу глазами Стаса. Вон он стоит, на другом конце площадки. Ничего. Он здесь самый высокий и сильный. А я чуть пониже, но всё равно. Ловлю его взгляд, который преследовал меня весь день. И швыряю мяч высоко вверх от себя. Так высоко, чтоб поймать мог только он. Поймает?

Поймал. Подпрыгнув вверх, сбив в прыжке кого-то, и одним движением, напоминающим распрямленную пружину, сильным и резким, запустил в этого самого Таримова. Точно ему в живот. Тот согнулся и упал, а мяч сразу же подхватил отирающийся поблизости Вовчик. Да уж, командная игра…

Банни радостно улыбнулась и я заметил, что у неё улыбка тоже кривится на одну сторону. Почувствовал, что и сам улыбаюсь тому, как ловко всё вышло. «И потом, знаешь, иногда это просто забавно»...

Никогда не радовался, глядя, как кому-то больно, это по части Спирита, но это – совершенно особое чувство. Да и потом, не Таримова же жалеть! И не этих остальных?

– Вы тут постоите без меня? – обращаюсь я к Банни и Игорю.

– В Люську брось, – напутствуют меня в ответ, – или лучше в физрука.

Но у меня своя цель. Выбегая на площадку, я выискиваю взглядом Толика Евсеева.

Действительно, это забавно…

Господи, что я видел, чтоб мне этого не видеть! Кажется, моя больная фантазия едва не стала реальностью. Стас позвал меня на тренировку. Отказываться я не стал. Во-первых, как я уже понял, это «честь». Во-вторых, мне было скучно, да и в форме держать себя не мешает. Я не прогадал – в подсобке я нашел батут. Сальто я научился делать совсем недавно, причём тренировался я с подсознательным желанием упасть и убиться. И сейчас, спустя время, мне снова захотелось рискнуть – получится? Не получится?

Получилось, и хорошо получилось. И Стас смотрел. Он едва дыру на мне не просмотрел. А потом подошёл и сказал, что больше не будет называть меня пидором. О! Сказать, что я удивился – ничего не сказать. Отношение других парней ко мне – брезгливо-настроженное – явно не изменилось. Я вдруг понял, что они в жизни не позвали бы меня с собой, не пустили бы в душ, но Стаса ослушаться не могут. И не хотят. Да, это, блин, заметно. Они смотрят на него, повторяют за ним, ищут его одобрения. Он для них, и впрямь, авторитет.

А потом была душевая и ужас, который, дай мне бог, забыть до завтра. Вовчик делал Стасу массаж! Массаж! При всех! Это, вообще, нормально?

Это было хуже картинок, которые я крутил себе в мозгу. Стас сидел с отрешенно-расслабленным лицом, а Вовчик растирал ему плечи. Причём, судя по его лицу, неизвестно, кто из них больший кайф получал. У меня в ту секунду в голове что-то щёлкнуло и картинка с поцелуями обрела большую реалистичность.

Самое оригинальное, что тот же Рэй не увидел в этом ничего предосудительного. Спокойно смотрел на то, как один его друг – натурал-гомофоб ласкает другого натурала-гомофоба. А в том, что это были ласки, я поклясться могу. Я в этом что-то, да понимаю. Достаточно было посмотреть на их лица. Дааа… «Обожаю» эти мужские обнимания. Потом я вспомнил слова Игоря о том, что Стас не развлекается в душе. Ни с девочками, ни с мальчиками. Вспомнилась его манера подходить слишком близко, прижиматься, постоянное желание ударить. И жутковатая в своей неприглядности мысль закопошилась в голове: Стас Комнин – импотент. Он не в состоянии чувствовать сексуальное удовольствие, поэтому спокойно ходит голышом при всех, прижимается к другим, поэтому такой изобретательный в своей злобе. Твою мать…

Стоп, лучше не думать на эту тему.