Любовь – это путешествие

Я стараюсь особо не переживать из-за дружбы Адди с Грейс. Конечно, в истории с Грейс мне гордиться нечем, но тогда я был другим человеком, и мне казалось, что делить девушку с лучшим другом – забавно и дерзко. Хотя в реальности это было скорее тревожно и вряд ли пошло на пользу хоть кому-то из нас. И всякий раз, когда я вспоминаю эту историю, мне становится стыдно – естественно, я стараюсь думать об этом как можно реже.

– Адди, идешь? – зовет Шерри, как только Грейс наконец ее отпускает.

От нетерпения Шерри подпрыгивает на месте, и мне в лицо летит облачко песчинок.

Любителей позагорать собралось уже много, так что вокруг нас яркие тенты с узором из маленьких лобстеров, бессчетные ведерки для песка, аккуратно расставленные шезлонги, и криво-косо воткнутые зонтики.

– Дилан? – спрашивает Адди, приподнявшись на локтях.

– Я читаю. – Показываю пальцем на «Полное собрание сочинений» Байрона. – Может, попозже приду.

Шерри тянет Адди за руку.

– Забудь о Дилане, он зануда! А ты нет. – Адди сопротивляется, и Шерри напирает сильнее. – Ну же! Пойдем купаться!

Адди сдается, и они, спотыкаясь, бегут к воде, а я рассматриваю стройный силуэт Адди, четко вырисовывающийся на фоне моря.

– Ну ты дурак, – бормочет Маркус, накрыв лицо шляпой. Он уже успел выпить, однако Люк, Хавьер и Грейс тоже, так что стараюсь не волноваться.

– А?

Поворачиваюсь к Маркусу, но он даже не сдвигает шляпу с лица.

– Уведут ее, будешь знать.

– Ты о чем?

Я смотрю в сторону моря: Адди сидит у Шерри на плечах, раскинув руки, чтобы не свалиться. Грейс поворачивается к Маркусу и прислушивается к разговору – наверное, набирает материал для своей книги. Позади Грейс увлеченно болтают Люк и Хавьер, и бутылка пива с тихим бульканьем падает на песок, задетая неосторожной рукой.

– «Повеселись без меня, Адди», – передразнивает Маркус. – «Мы наконец-то выбрались отдохнуть, ты иди, я останусь тухнуть на берегу с книжонкой».

На меня вдруг накатывает злость, что странно – сержусь я редко.

– Ты же сам хотел, чтобы я все испортил? Не ты ли твердил, что она мне не подходит?

Маркус наконец убирает с лица шляпу.

– Иногда так трудно быть тебе хорошим другом, – заявляет он. – Да я был образцом добродетели, а ты и не заметил! Ну и черт с ним.

Он направляется к воде, стягивая на ходу футболку. Нырнув, он пытается ухватить Шерри за ногу, та с радостным визгом его отпихивает. Золотые блики играют на волнах, и Адди задорно смеется, откинув мокрые волосы со лба.

– Мне кажется, или Маркус нес какую-то чушь? – спрашиваю я Грейс.

Она успокаивающе похлопывает меня по плечу. Тонкая ткань дизайнерского купальника очерчивает ее ребра. Я хмурюсь: она похудела, причем сильно. Грейс теперь работает моделью, и волосы у нее непривычно сдержанного каштанового оттенка – как выяснилось, классика лучше продается. Большую часть времени она проводит на вечеринках в Лондоне или Лос-Анджелесе, и постоянно постит фото отдыха на яхтах в компании миллиардеров. Про книгу она давным-давно не вспоминает. Надо мне больше интересоваться ее делами,  но вообще, Грейс из тех людей, о которых я обычно не беспокоюсь, все-таки в нашей компании она самая разумная.

– Маркус себя-то не понимает, не то что тебя и Адди, – утешает она. – Не обращай на него внимания. Все ты правильно делаешь.

Но до конца дня меня так и одолевает меланхолия. Слова Маркуса роятся в голове, как осы вокруг меда.

«Уведут ее, будешь знать».

– Дилан, продолжишь настаивать, ни пенни от нас не увидишь, – предупреждает отец.

Это самая страшная угроза, крайнее выражение отцовского неодобрения. Даже Люк получает содержание, а ведь у него несколько ночных клубов в Нью-Йорке.

Мы разговариваем в квартире дяди Терри. За панорамными окнами бушует серое море. Я умудрялся избегать поездки домой с того кошмарного визита в январе, но от празднования пятидесятого дня рождения Терри отвертеться не удалось – он не отставал от меня, пока я не пообещал приехать.

В конце концов, я согласился, узнав, что Адди поедет на девичник к подруге. Рано или поздно ей придется познакомиться с моей семьей, но юбилей Терри для этого явно не лучший момент. Здесь каждый гость не считает денег и уверен, что бедные люди просто недостаточно стараются. Зал украшен несуразным лебедем изо льда, играет струнный квартет, который Терри наверняка пригласил в надежде на секс со скрипачкой.

– Ты меня слышишь, Дилан? Возвращаться в университет – не вариант.

Если отец перестанет переводить деньги, о покупке квартиры можно забыть, а ведь я почти подписал договор. За магистратуру тоже придется платить самому, а значит… А я и не знаю, что это значит. Как ни горько признавать, я никогда не оставался жить без родительских денег. Отказаться от них – последний шаг на пути к свободе. С другой стороны, как раз они и дают мне свободу, без них меня ждут тяжелые времена.

– Значит, обойдусь без твоих денег, – отвечаю я, глядя на прибой. – Сам себя обеспечу.

* * *